|
Моя потрясающая воспитанность, <пропуск одного слова> простым глазом: простому глазу. - Зато все большие - увидели.
*
...На песке волна нарисовала волны
(Стоило бы - стих)
*
Поперечность: взад-вперед'ность моря. Как Л-н.
*
Я бы хотела, чтобы меня любил старик, многих любивший, меня - последнюю. Не хочу быть старше, зорче, грустнее, добрее, холоднее. Не хочу, чтобы на меня смотрели вверх. Этого старика я жду с 14 лет: им бы был Стахович, им - почти был В<олкон>ский, п. ч. он меня почти полюбил.
*
Переводимы смыслы. Слова непереводимы. Переведя горячий - heiss -. Heiss und weiss - (пустыня). Горячая и белая - не то. Короче, переводимо слово, звук - непереводим.
Там, где единица не понятие, а слово (дальше не разобрать, было что-то верное)
*
Бойтесь понятий, облекающихся в слова, радуйтесь словам, обнажающим понятия.
(NB! Поняла: бойтесь одежды, радуйтесь - сути. Май 1939 г.)
*
...Там, где конец дыханья -
Начало души
*
Отрывок письма к Б<орису> (на песке st. gill'cкoro plage a l'infini [сен-жильского бескрайнего пляжа (фр.).] - карандашом)
Этот уезд из Чехии, эти экскурсии (воображаемые, его, - 1939 г.) в Париж и в Лондон - точно нарочно, чтобы ты тогда мог полюбить меня. Теперь я еду в Чехию [В конце лета 1926 г. Цветаева предполагала вернуться в Чехию, так как проживание на территории страны было условием продолжения выплаты ей правительственного денежного пособия для нуждающихся русских литераторов. Однако впоследствии, стараниями друзей и доброжелателей, удалось устроить продление выплаты пособия Цветаевой без ее обязательного возвращения в Чехию.], а ты больше всего на свете любишь свою жену [Цветаева отвечает на письмо Пастернака от 11 июля 1926 г., в котором он, в частности, писал: "Мне что-то нужно сказать тебе о Жене. Я страшно по ней скучаю. В основе я ее люблю больше всего на свете".], и всё в порядке вещей. Б<орис> который, однако, не состоялся.] - невозможно и не бывает.
Я ни с кем не делю <пропуск одного слова>, это моя страна и моя роль, поэтому не думай обо мне вовсе.
Двум поездам вслед не глядят. (В два глаза - одному.)
Тоскуй, люби, угрызайся, живи с ней на расстоянии, как какой-то час жил со мной, но не втягивай меня.
Человеческого сердца хватает только на одно отсутствие, оттого оно (отсутствие) так полно.
...Не бойся, что я чем-нб. преуменьшаю твою любовь к жене, но "я люблю ее больше всего на свете" - зачем ты мне это твердишь, это ей надо знать, не мне.
(NB! Твердил - себе. Потом с ней разошелся.)
Я привыкла к жизни - в мире совершенном: в душе. Оттого мне здесь не хочется, не можется, не стoится.
*
Как тихо пишется. Как шумно печатается.
(Ноябрь 1926 г. - Типография.)
*
- Смерть Рильке: 29-го декабря 1926 г.
Я рада, что последнее что он от меня слышал: Bellevue [букв.: Прекрасный вид (фр.) - название парижского предместья, где Цветаева с семьей поселилась осенью 1926 г. Ее последнее письмо к Рильке было написано на открытке с видом этого предместья.]. Он, так любивший ландшафты Франции. Bellevue - в этом названии моего городка - весь его первый взгляд оттуда на землю. Вот уж - Belle Vue!
*
А нынче, гуляя с Муром, изумлена: красные верхи деревьев! - Что это? - Молодые прутья (отпрыски) бессмертья.
*
Мур - 2-го апреля 1927 г.
- Мур, вот Barnrn!
- Козел.
Нагибается, целует, делает рукой, и, уже уходя: - "Налоду масса, дени мало. Всё".
*
(NB! Первая Мурина фраза.)
*
(О Есенине) - У Ес<енина> был песенный дар, а личности не было. Его трагедия - трагедия пустоты. К 30-ти годам он внутренно кончился. У него была только молодость.
*
*
Аля в детстве говорила: горблюд, а Мур, сейчас: люблюд (от: люблю).
*
Июнь 1927 г.
Слово научило меня всему. (Даже хозяйству.)
*
В какую-то секунду пути цель начинает лететь на нас. Единственная мысль: не уклониться.
*
О Л<ейтенанте> Шм<идте> Б. П. [Речь идет о поэме Пастернака "Лейтенант Шмидт" (1926 - 1927), третью (заключительную) часть которой Пастернак послал Ц. в конце мая 1927 г.] - Победа человека, к<отор>ый не есть ты, к<оторо>го в тебе нет. Победа всех против одного. Ш<мидт> ноет. Ш<мидт> слюнит. Ш<мидт> нытик. Слезь и слизь.
*
Письма Ш<мидта> - срифмованный жаргон 1905 г.
*
- Дети, вы меня сбросите!
*
- Дети, вы меня вспомните!
*
Le moule en est brise [Форма разбита (фр.)].
(Надпись на могильном камне.)
*
Поэзия
Это сочинила одна семилетняя крестьянская девочка, когда мы на Оке катались на лодке:
Серафима-отца
Окатила овца
*
Я глядела на тебя
*
(Конец записной книжки 1926 г. - 1927 г.)
*
Мур - осень-зима 1938 г. Пастёр
Tu es en lutte perpetuelle contre les choses (inanimees) inertes. [Ты находишься в непрестанной борьбе с неподвижными (неодушевленными) предметами (фр.).]
*
Я: - Почему у тебя такая голова стала маленькая?
Мур: - Вымыли.
*
- Кот! Да у тебя - усы!
- А как же кот - без усов?
*
- Отрывок из неотосл<анного> письма - Elancourt, лето 1934 года. (Муру 9 л.)
Нынче, возвращаясь с Муром из Траппов (ибо это - Траппы!) [Trappes - городок под Парижем, недалеко от которого находилось упомянутое выше селение Elancourt.] в ответ на какое-то его размышление сказала ему слово Гауптмана, к<отор>ое знаю с детства:
- Миром движут голод и любовь [Это выражение, ставшее общим местом, восходит, по-видимому, к ст-нию Ф. Шиллера "Мудрецы" ("Die Weltweisen"), в последней строфе которого говорится о природе, поддерживающей всеобщее движение "Durch Hunger und durch Liebe" ("с помощью голода и любви").].
- Голод - да, быстрый ответ. - Любовь - нет. Мало - любят. Я не говорю о маленьких, этот велосипедист, напр., - это - всё равно, я не говорю о любви одного человека к другому. Я говорю о важном, главных. Голод и злоба - да.
А слово Гауптмана - неглубоко, ибо та любовь, о которой он говорит - тот же голод. (Даже не жажда.)
ВЫПИСКИ ИЗ ЧЕРНОЙ КЛЕЕНЧАТОЙ
ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ 1937 - 1938 ГГ.
- последней зимы в Ванве:
Милые дети,
Я никогда о вас отдельно не думаю: я всегда думаю, что вы люди или нелюди (как мы). Но говорят, что вы есть, что вы - особая порода, еще поддающаяся воздействию.
- Никогда не лейте зря воды, п. ч. в эту же секунду из-за отсутствия этой капли погибает в пустыне человек.
- Но оттого что я не пролью этой воды, он этой воды не получит!
- Не получит, но на свете станет одним бессмысленным преступлением меньше.
- Потому же никогда не бросайте хлеба, а увидите на улице, под ногами, подымайте и кладите на ближний забор, ибо есть не только пустыни, где умирают без воды, но трущобы, где умирают без хлеба. Кроме того, м. б. этот хлеб заметит голодный, и ему менее совестно будет взять его так, чем с земли.
Никогда не бойтесь смешного, и если видите человека в глупом положении: 1) постарайтесь его из него извлечь, если же невозможно - прыгайте в него к нему как в воду, вдвоем глупое положение делится пополам: по половинке на каждого - или же, на худой конец - не видьте его.
Никогда не говорите, что так все делают: все всегда плохо делают - раз так охотно на них ссылаются (NB! ряд примеров, к<отор>ые сейчас опускаю). 2) у всех есть второе имя: никто, и совсем нет лица: бельмо. Если вам скажут: так никто не делает (не одевается, не думает, и т. д.) отвечайте: - А я - кто.
В более же важных случаях - поступках -
- Et s'il n'en reste qu'un - je serai celui-la.
["И если останется лишь один - им буду я" (фр.). Заключительная строка ст-ния В. Гюго "Ultima Verba".]
Не говорите "немодно", но всегда говорите: неблагородно. И в рифму - и лучше (звучит и получается).
Не слишком сердитесь на своих родителей, - помните, что и они были вами, и вы будете ими.
Кроме того, для вас они - родители, для себя - я. Не исчерпывайте их - их родительством.
Не осуждайте своих родителей на смерть раньше (ваших) сорока лет. А тогда - рука не подымется!
*
Увидя на дороге камень - убирайте, представьте себе, что это вы бежите и расшибаете себе нос, и из сочувствия (себе в другом) - убирайте.
*
Не стесняйтесь уступить старшему место в трамвае.
Стесняйтесь - не уступить.
*
Не отличайте себя от других - в материальном. Другие - это тоже вы, тот же вы. (Все одинаково хотят есть, спать, сесть - и т. д.)
*
Не торжествуйте победы над врагом. Достаточно - сознания. После победы стойте с опущенными глазами, или с поднятыми - и протянутой рукой.
*
Не отзывайтесь при других иронически о своем любимом животном (чем бы ни было - любимом). Другие уйдут, свой - останется.
*
Кроме того - это у меня в руке.
*
Наклоняйте суповую тарелку к себе, а не к другому: суп едят к себе, а не от себя 2) чтобы, в случае беды, пролить суп не на скатерть и не на vis-a-vis [находящийся напротив (фр.)], a себе на колени.
*
Когда вам будут говорить: - Это романтизм - вы спросите: - Что такое романтизм? - и увидите, что никто не знает, что люди берут в рот (и даже дерутся им! и даже плюются им! запускают <пропуск одного слова> вам в лоб!) слово, смысла к<оторо>го они не знают.
Когда же окончательно убедитесь, что не знают, сами отвечайте бессмертным словом Жуковского:
Романтизм - это душа.
*
Когда вас будут укорять в отсутствии "реализма", отвечайте вопросом:
- Почему башмаки - реализм, а душа - нет? Что более реально: башмаки, которые проносились, или душа, к<отор>ая не пронашивается? И кто мне в последнюю минуту (смерти) поможет: - башмак?
- Но подите-ка покажите душу!
- Но (говорю их языком) подите-ка покажите почки или печень. А они всё-таки - есть, и никто своих почек глазами не видел.
Кроме того: что-то болит: не зуб, не голова, не живот, не - не - не -
- а - болит.
Это и есть - душа.
*
Мозг слишком умный: он знает, что не от чего грустить.
*
Чем люди пишут стихи и чем их понимают?
(Довод в пользу души.)
*
Журавль и синица.
Нет, ложь, ложь и глупость: что делать с синицей и вообще - с птицей в руках?
<отор>ые нехороши в руках, хороши - в воздухе.
Журавль например.
*
Не стесняйтесь в лавках говорить: - Это для меня дорого. Кого ты этим обкрадываешь?
Ведь не ты ничего не стоишь, она - слишком дорого стoит.
(или)
Ведь не тебя - нет: у тебя ничего нет.
(NB! По-моему, должен стесняться - лавочник.)
*
Милое дитя! Если ты - девочка, тебе с моей науки не поздоровится. (Как не поздоровилось - мне.)
Да если и мальчик - не поздоровится. Девочку, так поступающую, "никто" не будет любить. (Женщин любят - за слабости - и погрешности - и пороки.) Мальчик - займет последнее место в жизни (и в очереди!).
Но есть места - над жизнью, и есть любовь - ангелов.
*
(NB! Переписываю - как есть, тороплюсь, ибо последние сроки [речь идет о близящемся отъезде в СССР. Цветаева с сыном покинули Францию 12 июня 1939 г.], могло бы быть лучше. - Я. - 28-го мая 1939 г., рано утром - Париж, 32 В-d Pasteur.)
*
До скамейки (смотрю открытки). - Собор, Св. Тереза - Cierge [восковая свеча (фр.)]. Поиски к<инематогра>фа (Grande Illusion - complet [Полная версия кинофильма Ж. Ренуара "Великая иллюзия" (1937).]). Старый Рынок. Статуя, поднесенная английскими женщинами. Висячий мост. Кафэ. Опять скамейка и два ореха (дерева). Вид. Толпа. Бесконечная прогулка. Вокзал. Сон. Звоним: не застаем. Дом.
- Незабвенный день - и вид - и город [Запись связана с поездкой в Руан. Под "статуей" имеется в виду памятник Жанне д'Арк.] -
ВЫПИСКИ ИЗ МАЛЕНЬКОГО ЧЕРНОГО КОЖАНОГО
AGENDA С МЕТАЛЛ<ИЧЕСКОЙ> ЗАКРЫШКОЙ:
[Цветаева по ошибке переписывает записи из этой книжки повторно: см. Тетрадь 3. В редакции и наборе переписываемых записей имеются разночтения.]
*
1931 г. (Муру 6 лет)
Мур (28-го янв<аря> <аля> 1925 г.)
Я: - А для чего крёстная мать и крёстный отец?
Мур: - Для того чтобы если настоящая мать умрет еще бы запасная оставалась. Как в машине - колесо запасное.
*
Разговор с батюшкой. В ответ на его доводы:
- Он же мне ничего не ответит, он ведь нарисованный!
(Напоминает солдатское, 1917 года: - Не хочу на дoску молиться!)
*
Мур: - Захотелось поикать.
*
- Какие свиньи - французы: испортили наше русское р. Свиньи. Всё у них наоборот.
*
(Не помню, Мур или я:)
- Остров - земля средиводная.
*
Я, себе - вслух:
- Интересно, когда я буду помирать - что я последнее буду вспоминать?
Мур, не задумываясь: - Стихи.
*
Мур - про драку с Алей (NB! ему шесть лет - Але 181/2!)
- Она меня бьет - как корова, как кобыла. А я ее - как муравей.
*
Пасха, заутреня (на воле, кламарская церковь, зелень, фонарики)
- Тебе нравится церковь?
- Да, п. ч. похожа на гараж.
*
О войне.
- Нужно уехать до войны, за войну, где ее еще нет.
*
(безумная любовь к картонной гусыне-бомбоньерке - "гусочке")
*
(Я)
Любовь не прибавляет к весне, весна - тяжелое испытание для любви: кто может сравниться с деревом?
*
Мур - апрель 1931 г.
- У меня теперь бывает такое чувство, что я - я.
*
Многократно прыгая на меня с камня (долмэна) - Мёдон - Беллевю - Observatoir [обсерватория (фр.). Речь идет о старинной обсерватории в Мёдоне.]:
- Ой, мама! Я Вас совсем изнемогу!
*
О Муре:
Человек предполагает, а Мур располагает.
*
- От юности моея мнози борют мя страсти. Мур, на каком это языке?
- Славянском.
- А кто на нем говорит?
- О. Андрей - и больше никто.
(31-го апреля 1931 г.)
*
Мур - 5-го мая 1931 г.
- А как слоны ласкаются?
*
(Я). Почему любят спать с красивыми (в темноте)? Значит, всё-таки сознание. Значит - ценность не в прямом ощущении, а в освещении.
*
Мальчик - матери (на какие-то расцветшие кусты)
- Regarde ce qu'elles sont belles!
- Elles sont en fleur, cela ne nous avance en rien.
(Май, с Муром в Кламаре)
*
и умилительна и воскресительна - la petite histoire [малая (бытовая) история (фр.)] (бельевые счета Бетховена).
*
Мур:
Негрская мама.
*
Собаку зовет как меня. (А м. б. он говорит: - Вы собаку зовете как меня?) Нет! "Собаку зовут как меня". (В книге, вспомнила. - 1939 г.)
*
Я: - Как меня зовут?
Шепотом: - Не знаю.
- Ну, ты меня зовешь мамой, а другие все - как зовут?
- Марина Цветаева.
*
- Мама! Хотите сделаем пожар! Подожжем землю - чтобы все лысые горы стали.
*
На осу: - Живот как у тигра.
*
"Летний птенец" (про какую-то птицу в Зоолог<ическом> Саду).
*
(Я). Сто лет мне иногда кажутся как сто франков - раз плюнуть!
(NB! 1939 г. - Пишется - в бедности!)
ЗАПИСНАЯ КНИЖКА 1938 Г.
9-го мая 1938 г. (переписываю год спустя - 28-го мая 1939 г.) еще Ванв.
Говорим с Муром об идолопоклоннической любви некоторых к собакам - сажают за стол, повязывают салфетку - как ребенку, к<оторо>го - нет.
Мур: - По-моему - для себя нелестно: породил - пса!
*
- Нужно такого лишить жизни, чтобы меня не лишил - земли!
(О самовластцах)
*
мой.)
*
...немножко - ручной...
Сиреной - еще, и Сивиллой - уже...
*
(Дальше книжка пустая.)
*
Мур, 29-го сент<ября> 1938 г. (Accord des Quatre [Соглашение (договор) четырех (фр.). Речь идет о т. н. Мюнхенском сговоре - соглашении, подписанном главами Англии (Н. Чемберлен), Франции (Э. Даладье), Германии (А. Гитлер) и Италии (Б. Муссолини), по которому, в частности, Судетская область отторгалась от Чехословакии в пользу Германии.] - день чешской трагедии. П<ариж>, Пастёр)
- читает газету:
- L'Angleterre sera reunie au continent. Mais cet evenement ne ce produira que dans 15 siecles.
Мур, с досадой: - On sera mort ["Англия присоединится к материку. Но это произойдет не раньше, чем через 15 веков". - "Все уже умрут" (фр.)].
*
Стихи - мне - нижнего (отца) - в ответ на стол:
Знаменитый писательский стол...
Вдохновений слуга и приятель!
Нескончаемой славы престол, -
Ты - сарая теперь обитатель!
Был ты пет и воспет,
Как высокий предмет,
Даже больше, - как лучший товарищ!
После этих побед, -
Тебе места вдруг нет!
Вдруг ты свален - как хлам от пожарищ...
И пойми: сам я свален судьбою!
И, хоть песен других о тебе не спою -
Всё же будем друзьями с тобою.
*
М. И. - от М. А. [Покидая квартиру в Ванве, Цветаева раздавала многте вещи. Так, соседям, жившим этажом ниже, был оставлен, среди прочего, письменный стол. Ст-ние, как указывает Цветаева, принадлежит "отцу" семейства Михаилу Порфирьевичу Айканову (1877 - 1964), бывшему товарищу прокурора Новочеркасской палаты, в эмиграции работавшему ночным сторожем.]
Ванв, июнь 1938 г.
*
Песня о Каховке
- Светлова, автора Гренады
Каховка, Каховка, родная винтовка,
Горячая пуля, лети,
Иркутск и Варшава, Орел и Каховка -
Этапы большого пути.
Гремела атака, и пули звенели,
И ровно строчил пулемет.
И девушка наша проходит в шинели,
Горящей Каховкой идет.
Под солнцем горячим, под ночью слепою
Немало пришлось нам пройти.
Мы мирные люди, но наш бронепоезд
Стоит - на запасном пути.
Ты помнишь, товарищ, как вместе шагали,
Тогда нам обоим сквозь дым улыбались
Ее голубые глаза.
Так вспомним же юность свою боевую,
Так выпьем за наши дела -
За нашу страну, за Каховку родную,
Где девушка наша жила...
(NB! Повторяется 3-тье четверостишие, но лучше - так: у Светлова всегда пересказано. И в Гренаде - лучшей песне за 20 лет.)
*
(Моя мысль - попутная и внезапная:)
Я своего ребенка обязана любить больше своей чести. (Честь - просто!)
28-го мая 1939 г.
*
Письмо на прощание - год назад
[По-видимому, автор письма - М. Л. Слоним.]
Париж, 12-го/VII (т. е. июля) 1938 г. (по ошибке - 1932 г.)
Дорогая М.,
Я завтра уезжаю, и нам не удастся встретиться. Я не прощусь с Вами, не обниму, не поцелую - м. б. в последний раз. Увидимся ли мы и когда? И даже те скупые часы, какие были нам даны в эти последние годы - кажутся такой близостью по сравнению с провалом отъезда.
Хочется мне сказать Вам очень многое - о том, что Вы сами знаете и о чем мы не говорили. Я знаю всё дурное, что я причинил Вам. Знаю всё неправильное, что делал.
Но я хочу, чтобы одному Вы верили: в чем-то основном я не изменил Вам, и - несмотря на все мои поступки, или мое отсутствие - я был Вашим верным другом - и буду им всегда, до конца Вашей и моей жизни. Где бы Вы ни были, что бы Вы ни делали, знайте всегда, что можете на эту дружбу и эту верность рассчитывать - хотя это слово для Вас неподходящее.
Привет Муру - будет он расти молодцом.
До свидания.
Обнимаю и целую Вас от всей души.
Осень 1938 г. - весна 1939 г. - толстая, клеенчатая, трепаная,
с черновиками стихов к Чехии - верный спутник
*
Выписки:
Вокруг - грозные моря неуюта - мирового и всяческого, мы с Муром - островок, а м. б. те легкомысленные путешественники, разложившие костер на спине анаконды. Весь мой уют и моя securite [безопасность, уверенность (фр.)] - Мур: его здравый смысл, неизбывные и навязчивые желания, общая веселость, решение (всей природы) радоваться вопреки всему, жизнь текущим днем и часом - мигом! - довлеет дневи злоба его, - его (тьфу, тьфу, не сглазить!) неизбывный аппетит, его Barnrn, сила его притяжений и отвращений, проще - (и опять: тьфу, тьфу, не сглазить!) его неизбывная жизненная сила.
Сейчас мания - Brillantine du D По вечерам страстно (он - за двоих!) играем в Oie [Гусёк (фр.) - игра с фишками на таблице в 63 фигуры.], и он всегда обыгрывает, а в шашки идем ровно: для меня это не комплимент, а для него - большой (при его полной неспособности к математике, пока - арифметике).
Вчера съел у меня все черные (к<отор>ые я, из "суеверия" всегда беру - себе) - и я не поддавалась, щадя его в будущих играх не со мной (с не-мной!). В Coffret [шкатулка, сундучок (фр.)] - 12 игр!!! Но иных мы не понимаем, а для других нужно трое, четверо.
*
Научилась одна ездить на лифте, впервые за всю жизнь: одна, на 7-ой эт<аж>, но только на знакомом. Чужих боюсь как прежде (и обхожу как прежде) особенно - раздвижных.
*
Старик и старуха: camarades de malheur [товарищи по несчастью (фр.)]. (Самое malheur [несчастье (фр.)] когда один из них ищет себе - camarade de bonheur [товарища для счастья (фр.)].)
*
Будет вам Моравия -
Язва моровa!
(Не написано)
*
В доме, где нет культа матери, мать - раба. Равенства - нету, да и не должно быть.
(По своему - и других еще - поводу - 9-го янв<аря> 1939 г.)
*
У стойки кафэ, глядя на красующегося бэль-омма [красавец (от фр.: bel homme)] - хозяина, слыша - ушами слыша:
- я внезапно осознала, что я всю жизнь прожила за границей, абсолютно-отъединенная - за границей чужой жизни - зрителем: любопытствующим (не очень!), сочувствующим и уступчивым - и никогда не принятым в чужую жизнь - что я ничего не чувствую, как они, и они - ничего - как я - и, что главнее чувств - у нас были абсолютно-разные двигатели, что то, что для них является двигателем - для меня просто не существует - и наоборот (и какое наоборот!).
Любовь - где для меня всё всегда было на волоске - интонации, волоске поднятой, приподнятой недоумением (чужим и моим) брови - Дамокловым мечом этого волоска
- и их любовь: целоваться - сразу (как дело делать!) и, одновременно, за 10 дней уславливаться. (А вдруг мне не захочется? (целоваться) Или им - всегда хочется? "Всегда готов".)
- и квартира - и карьера - и т. д., т. е. непреложная уверенность в себе и в другом: утвержденность на камне - того, что для меня было сновиденный секундный взлет на седьмое небо - и падение с него.
И не только здесь, за границей: в Р<оссии> было - то же самое и везде и всюду - было и будет, п. ч. это - жизнь, а то (т. е. я) было (есть и будет) - совсем другое.
Как его зовут??
*
П<ариж>, Пастёр, 9-го янв<аря> 1939 г.
*
И всё-таки я знаю, что я - жизнь: я, а не они, хотя мне всё доказывает обратное.
*
Я, как зверь, чую взгляд и как зверь - на него оборачиваюсь - воззреваюсь - и отворачиваюсь. И вторично (с безнаказанным любопытством) на меня никто не глядит.
(- Ce qu'elle doit etre mechante, celle-la! ["Ну и злюка, должно быть, эта вот!" (фр.)])
*
Я искушала Париж (терпение, моду - и вкус его) - всячески: и некрашенностью лица, и седостью волос при почти-беге, и огромностью башмаков, и нешелковостью и даже нешерстяностью (не говорю уже о немодности!) одежд - и - и - и -
И всё-таки мне никто, по сей (тьфу, тьфу, не сглазить) двадцать-восьмой мая день 1939 г. - за 14 л. бытности - не рассмеялся в лицо. Ибо было во всем этом что-то настолько серьезное - и странное - и дoлжное (сужденное)...
После себя в Париже могу сказать: Париж хорошо воспитан.
*
Кто-то из "нас" - "туземцы". Может быть - и я.
Туземцы. Чтобы определить жителей данной, этой, сей земли - русские взяли ту землю, точно говорят уже из воспоминаний, точно 20-летний уже рассказывает внукам.
Насколько вернее французское indigenes [местные (коренные) жители (фр.)] (внутриземцы: innen-drin [там внутри (нем.)]).
Тетрадь 1:
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
Тетрадь 3:
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
Тетрадь 4:
1
2
3