• Приглашаем посетить наш сайт
    Некрасов (nekrasov-lit.ru)
  • Сводные тетради. Тетрадь четвертая

    Тетрадь 1: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
    Тетрадь 2: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
    Тетрадь 3: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
    Тетрадь 4: 1 2 3

    ТЕТРАДЬ ЧЕТВЕРТАЯ

    ПОСЛЕДНИЕ ВЫПИСКИ ИЗ ТЕТРАДЕЙ - ОСТАВЛЯЕМЫХ

    Не об том сердце болит,

    Который рядом сидит

    А об том сердце болит

    Который издали глядит.

    (Частушка Переяславль-Залесского уезда)

    *

    Черновик письма к Вильдраку [Шарль Вильдрак (1882 - 1971) - французский поэт, драматург, теоретик стиха. В молодости был членом содружества поэтов и художников унанимистов "L'Abbaye de Creteil" (1907 - 1908), впоследствии входил в группу "Clarte".]

    Cher Monsieur,

    J'ai bien recu Votre lettre et Votre livre, et si je ne Vous ai pas repondu plus tot, c'est pour ne pas Vous faire de vacances litteraires. Mais puisque Vous voila rentre...

    Vous me demandez pourquoi je rime?

    Je suis chretien,

    J'ai un petit chien

    Qui mange du pain

    Tous les matins

    Si le dit auteur de ce quatrain avait dit: - Je suis baptise, j'ai un petit chien auquel je donne a manger tous les jours - ca ne me dirait rien, ni a lui non plus, ni a personne: ca ne serait rien. Et voici que cela est.

    Voici, Monsieur, pourquoi je rime.

    *

    Des vers non rimes sont (ou me font, a de rares exceptions pres l'impression de) vers a ecrire: l'intention y est - rien qu'elle.

    Pour qu'une chose dure il faut qu'elle soit chanson, chanson etant elle-meme son accompagnement musical, accomplie en elle-meme, ne devant rien a personne.

    (Pourquoi je rime? Comme si on rimait - pourquoi! Deman-dez le peuple - pourquoi il rime. L'enfant - pourquoi il rime. Et les deux - ce que c'est que rimer.)

    *

    ...Voici, peut-etre, un essai de reponse a Votre leger reproche sur <пропуск одного слова> du son au detriment du mot et du sens dans mes vers.

    Cher ami, c'est toute ma vie que je l'entends, que je l'attends.Vous avez vise juste et, ne connaissant rien de moi, a premiere vue (ouie!). Vous avez ete plus <пропуск одного слова> que les autres, ayant mis en presence non seulement le son et le sens, mais (troisieme puissance!) le son et le mot. Et voici que Votre reproche - au lieu de m'indigner - ou m'ennuyer - ou m'attrister - m'interesse, comme matiere a discussion ou je pourrai moi-meme en apprendre long. (J'ecris pour comprendre - c'est tout ce que j'ai a dire sur mon metier.)

    Cher Monsieur, ce n'est pas mon Gars, ce n'est pas moi-meme, c'est ma cause, une cause que je defends. Ne confondez donc pas!

    Si Vous m'indiquez tel ou tel endroit obscur - ou non reussi - ou mal-sonnant - je ne Vous en serai que reconnaissante - surtout en ma qualite d'etrangere. Je peux rimer mal - d'accord, mais que la rime soit en elle-meme un mal - cela, je ne Vous l'accorderai jamais.

    (Oh, surtout ne Vous fachez pas! Si je m'emporte ainsi - ce que j'ai confiance -)

    Votre livre. Savez-Vous qu'il me rappelle beaucoup Rilke, le Rilke des Cahiers. Votre livre - un coeur mis-a-nu, sans la defence de la forme, Votre livre - dit, non ecrit et par consequent senti, oui, non lu. Je l'ai relu trois fois. Il y a aussi beaucoup de moi dans Votre livre (le cas de croire sur parole!) je me reconnais presqu'a chaque page, surtout dans Etre un Homme - et surtout dans:

    Et si tu vas un jour chez ceux qui ont de l'or -

    et surtout dans:

    - Sans que leur voix se trouble ordonnant

    qu'on les serve

    - surtout dans ce serve, qui, ici, a le poids du substantif, que j'aurais mis, moi, en ithaliques, que j'ai lu, moi, en ithaliques.

    ("Madame e - par ces deux miennes, etc. C'est bien cela?)

    L'auberge, c'est tout a fait Rilke, Histoires du Bon Dieu, son dedans des choses. Si je dis Rilke - ca veut dire fraternite. Faire du R est impossible, on nait, on est R. (On ne nait pas Rilke. 5 Aout 1938 - en copiant.) Vous etes, dans ce livre d'amour, son frere en humanite, son "freres humains...", son frere-arbre, frere-loup.

    Et ce qui me touche - je ne saurais meme pas dire et ne voudrais meme pas savoir pourquoi, c'est ce mot gentil, gentille, qui Vous revient si souvent, ce mot si humble si peu usite en vers.

    ...Voici un cavalier sans cheval!

    Dans cette ligne Votre choix dans la vie - ou avant la vie - est fait.

    A un cheval qui veut, a un breviaire qui veut, mais etre (cavalier, pretre, <пропуск одного слова>) sans avoir - c'est l'orgueil ou le refus supreme.

    Comme je le connais, ce cavalier sans cheval.

    *

    Au revoir, cher Monsieur, a Vous de vouloir me voir. Si je ne Vous avais pas envoye de manuscrit je me sentirais envers Vous aussi libre que vis a vis de Votre livre: ame a ame (admirez ces trois a!) mais - Vous avoir prie de me lire - me gene et c'est pour ca que je me tairai jusqu'a ce que Vous parliez.

    MZ

    *

    (Еще отрывок - м. б. первого письма)

    ...Ne Vous parait-il pas et n'est-il pas etrange que je me sois adressee, moi, rimeur passionne, entre tous - a Vous, ennemi hautain de la rime? Et n'aurait-il pas ete plus simple (?) d'amener mon Gars au camp ami (s'il en existe) des rimeurs.

    D'abord et en tout: mon instinct cherche, trouve et cree toujours des obstacles, c'est-a-dire je les cree d'instinct: dans la vie comme dans les vers.

    Ainsi - j'ai eu raison selon moi.

    Secondement: il existe entre nous des liens familiaux: Russie, Pasternak et surtout par-dessus tout - R - qui comme je le viens d'apprendre par Votre lettre - Vous avait choisi, lui aussi, entre tous - lui, que je peux nommer simplement le Poete. Non: la Poesie.

    Ainsi - j'ai eu encore une fois raison - selon lui.

    Tout ceci pour Vous dire que je viendrai avec grand plaisir ce mardi a 4 h, 12, Rue de la Seine.

    *

    et la vieille tante coiffee en Marat dans sa baignoire - mais voici que je m'embarque - et que je Vous degoute.

    P. P. S. Mon Jacquot ne connait pas de cantiques puisque ses parents sont paiens et qu'il va a la communale. C'est la rime (necessite de rimer a chien) qui l'a chretienise. On commence par dire, on finit par faire (etre).

    Ces deux P. S. - un peu pour rire: pour Vous faire sourire.

    *

    P. S. 3-me: Et ce dont par quoi j'aurais du commencer: ce chien existe reellement: Zig, devoreur d'ordures.

    [Милостивый государь,

    Я давно получила Ваше письмо и Вашу книгу [Речь идет о сб. "Livre d'Amour" ("Книга любви"), впервые вышедшем в 1910 г. и затем многократно переиздававшемся. Эта книга была в составе библиотеки Ц., привезенной в СССР: в 1940 г. Ц. упоминает ее в списке книг, предназначенных для продажи. Уцелела еще одна книга Вильдрака (для детей), "L'ile rose" ("Розовый остров", 1929), подаренная им Ц. со следующей дарственной надписью: "A madame Marina Zwetaieva en souhaitant que cette histoire soit jugee par elle digne d'etre racontee a son petit gars. Charles Vildrac" ("Госпоже Марине Цветаевой с надеждой на то, что эта история покажется ей достойной быть рассказанной ее маленькому молодцу. Шарль Вильдрак" - пер. А. С. Эфрон).], и не ответила Вам раньше только потому, что не хотела устраивать Вам литературного отпуска. Но поскольку Вы уже вернулись...

    Вы меня спрашиваете, почему я рифмую?

    У меня на шее крест,

    У меня собачка есть,

    Когда утром я встаю,

    Я ей хлебушка даю.

    (Жако, сын бакалейщика под нами, 6 лет)

    Если бы указанный автор данного стишка сказал: - Я крещен, у меня есть собачка, которую я каждый день кормлю, - это ничего не сказало бы ни мне, ни ему самому, вообще никому: этого бы просто не было. А так - есть.

    Вот, сударь, почему я рифмую.

    *

    Нерифмованные стихи суть (или кажутся мне, за редкими исключениями) - стихи, подлежащие написанию: замысел - не более.

    Чтобы вещь продлилась, ей надо быть песней, песня, будучи сама себе музыкальным аккомпанементом, целокупна, ничем никому не обязана.

    (Почему я рифмую? Будто рифмуют почему-либо! Спросите народ - почему он рифмует. Ребенка - почему он рифмует. И обоих - что такое рифмовать.)

    *

    ...Вот возможная попытка ответа на Ваш легкий упрек в <пропуск одного слова> звука (-ом?) в ущерб слову и смыслу в моих стихах.

    Дорогой друг, всю свою жизнь я слышу этот упрек, просто жду его. Вы попали в точку, ничего не зная обо мне, с первого взгляда (слуха!). Вы оказались более <пропуск одного слова> из которого я сама могла бы многое узнать. (Я пишу, чтобы понять - вот что я могу сказать о своем ремесле.)

    Милостивый государь, я защищаю не своего "Мoлодца", не себя, а свое дело, само дело. Не путайте одно с другим!

    Если Вы укажете мне то или иное темное - или неудачное - или не звучащее место - я Вам буду только благодарна, - тем более, что я иностранка. Я могу дурно рифмовать - согласна, но чтобы рифма сама по себе была злом - в этом я никогда не соглашусь с Вами.

    (Только не сердитесь! А если я горячусь, то лишь от доверия -)

    Ваша книга. Знаете, она мне очень напоминает Рильке; Рильке "Записок" [Речь идет о романе Рильке "Записки Мальте Лауридса Бригге".]. Ваша книга - обнаженное сердце, не защищенное формой; Ваша книга - сказана, не написана, и посему слушается, не читается. Я перечла ее трижды. В ней много и моего (поверьте на слово!), я узнаю себя почти на каждой странице, особенно в "Быть Человеком" [Ст-ние из третьего раздела "Книги любви". Ниже Ц. цитирует две строки из него.] - и особенно в:

    И если будешь с теми, кто владеет златом -

    и особенно в:

    - Бесстрастным голосом велеть им подавать

    особенно в этом подавать, которое здесь в весе существительного, которое для меня выделено курсивом, которое я прочла - курсивом.

    ("Кушать подано, мадам" - та, кто подает, и та, которой подано, об этом не думают, но Вы - я - поэты - продленный слух - думаем за них: подано моими двумя руками - ее двум рукам, раззолоченным, унизанным бриллиантами, праздным, вот этими двумя руками, и т. д. Так?)

    "Постоялый двор" [Правильно: "Une Auberge"; ст-ние из третьего раздела "Книги любви".] - это просто Рильке "Историй Доброго Бога" ["Истории Доброго Бога" - сб. рассказов Рильке.], его скрытая суть вещей. Когда я говорю Рильке - я имею в виду братство. Сделать как Рильке невозможно, надо родиться, надо быть Рильке. (Рильке не рождаются. 5 августа 1938 г. - при переписке.) В этой книге любви Вы его брат в человечестве, <вспомните> его "братья человеческие...", его брат-дерево, брат-волк.

    И что меня особенно трогает - и даже не могу сказать, и даже не хочу знать, почему - это слово: милый, милая, столь часто повторяемое Вами, такое скромное, так редко встречающееся в стихах.

    ...Вот всадник без коня!

    [Начальная строка ст-ния "Les Conquerants" ("Завоеватели"), завершающего "Книгу любви".]

    Этой строкой Ваш выбор в жизни - или прежде жизни - сделан.

    Кто хочет имеет коня, кто хочет имеет молитвенник, но быть (всадником, священником, <пропуск одного слова>) не имея - в этом высшее достоинство или высший отказ.

    Как я его знаю, этого всадника без коня.

    *

    До свидания, милостивый государь, до Вашего желания меня увидеть. Если бы я не послала Вам рукописи, я бы чувствовала себя с Вами столь же свободной, как наедине с Вашей книгой: душа с душой (полюбуйтесь этими тремя а!), но моя просьба прочесть рукопись смущает меня, и посему умолкаю до Вашего оклика.

    МЦ

    *

    (если таковой есть) рифмачей?

    Прежде всего и всегда: мой инстинкт ищет, находит и создает преграды, иначе говоря, я действую инстинктивно: в жизни, как в стихах.

    Так, я оказалась права по-своему.

    Во-вторых: нас с Вами связывают узы родства: Россия, Пастернак и до всего и поверх всего - Рильке - которого, как я сейчас узнала из Вашего письма. Вы тоже избрали, тоже его, из всех - его, того, кого я именую просто Поэт. Нет: Поэзия.

    Так, я еще раз оказалась права - по-его.

    Этим всем я только хочу сказать Вам, что с большой радостью приду в этот вторник к 4 ч. на улицу Сены, 12.

    *

    P. S. Ваше милое четверостишие про тетушку, которая, подметая пол, нашла апельсин, полно смысла - и солнца: воскресенье: солнечный свет! пол: сияющий паркет! апельсин: оранжевый! - и старенькая тетушка, повязавшая голову, как Марат в ванне - но меня понесло и Вы уже досадуете.

    P. P. S. Мой Жако не знает псалмов, ибо его родители неверующие и ходит он в коммунальную школу [районная бесплатная школа (фр.)]. И только рифма (потребность зарифмовать собаку) сделала его крещеным. Начавшись словом, кончается делом.

    Эти два P. S. - шутки ради: просто чтобы Вы улыбнулись.

    *

    P. S. 3-ий: А вот с чего мне следовало бы начать: собака действительно существует: Зиг, любитель помоек. (фр.)]

    *

    (Из дружбы с Ш. В<ильдраком> ничего не вышло: дружбы не вышло. Попереписывались - по поводу моего Gars - ни в чем друг друга не убедили - и не разубедили - я поэт, он - нет (и поэт: a ses heures [в определенные часы (фр.)], a y меня - ни часу, чтоб не) несколько раз встретились - в гостиной, с гостями, - в столовой, с семьей - и потом кончилось: понемножку. Сошло на нет.)

    *

    Отрывок письма к Б. П.

    ...Баллада хороша [Речь идет о ст-нии Пастернака "Баллада" ("На даче спят. В саду, до пят..."), впервые опубликованном в ж. "Красная новь" (1930, № 12).]. Так невинно ты не писал и в 17 лет - она написана тем из сыновей (два сына), который крепче спит. Горюю о твоем. Но - изнутри Жени, не мальчика [Т. е. Евгении Владимировны Пастернак, первой жены Б. Пастернака; Женей был назван и их сын (р. 1923).]. Какое блаженство иметь тебя - отцом раз, тебя отцом на воле - два. Если он твой - ему лучшего не надо. Ты бы в детстве дорого дал - за себя, отсутствующего.

    *

    Б<орис>, из памяти: когда я через Смиховский холм (мою "гору") шла от С. к Р<одзевичу> и через Смиховский же холм - от Р<одзевича> к С. - туда была язва, оттуда рана. Я с язвой жить не могла. (Помнишь того богача из хрестоматии, созвавшего друзей и в конце пира - под пурпуром - показавшего им язву? Ведь пировали - они.) Моя радость, моя необходимость в моей жизни не значили. Точнее: чужое страдание мгновенно уничтожало самую возможность их. С. больно, я не смогу радоваться Р<одзевичу>. Кто перетянет не любовью ко мне, а необходимостью во мне (невозможностью без). Я знала - да так и случилось! - что Р<одзевич> обойдется. (М. б. за это и любила?!)

    Катастрофа ведь только когда обоим (обеим) нужнее. Но этого не бывает. Для меня весит давность. Не: nous serions si heureux ensemble! - nous etions si malheureux ensemble! [мы были бы так счастливы вместе! - мы пережили вместе столько несчастий! (фр.)]

    С Р<одзевича> - никого не любила. Его вижу часто, он мне предан, обожает Мура, ничего не чувствую.

    Вот тебе мой опыт.

    *

    У тебя еще сложнее: ведь и у нее - свое, тот же выбор. Но, верь моему нюху: четверо легче чем трое, что-то - как-то - уравновешено: четверостишие. Трое, ведь это хромость (четыре ноги). И еще: весь вес на одном (центральном: ней - как тогда - мне). Нет, слава Богу, что - четверо.

    *

    Еще, Б<орис> - уезжает Е. А. И<звольская>, раздает книги, как зверей - в хорошие руки - и вот частушка Переяславль-Залесского уезда:

    Не об том сердце болит -

    Который рядом сидит,

    А об том сердце болит -

    Который издали глядит.

    Выиграет тот кто проиграет.

    Только расставшись с Р<одзевичем> я почувствовала себя вправе его любить и любила напролет - пока не кончилось.

    *

    Не совет. Пример. Отчет.

    *

    Я знаю только одну счастливую любовь: Беттины [Речь идет о Беттине фон Арним.] к Гёте. Большой Терезы [Так (в отличие от Маленькой Терезы из Лизьё) иногда называют Св. Терезу Авильскую (1515 - 1582) - испанскую монахиню ордена кармелиток и известную мистическую писательницу, причисленную к лику святых в 1622 г.] - к Богу. Безответную. Безнадежную. Без помехи приемлющей руки. Как в прорву. (В огромную ладонь - прорвы. В проваленную ладонь - прорвы.) Что бы я с тобой стала делать дома? Дом бы провалился, или бы я, оставив тебя спящим и унося в себе тебя спящего - из него вышагнула - как из лодки. С тобой - жить?!

    *

    Дай ей Бог всего этого не знать, быть просто - счастливой, отстоять тебя у совести, Бога, богов, тебя. (NB! что же у нее останется?? 1938 г.)

    *

    ...А знаешь - дела дивные! - раскрываю Гёте "Aus meinem Leben" и - эпиграф: - Es ist dafur gesorgt, dass die Baume nicht in den Himmel wachsen ["Предусмотрено, чтобы деревья не врастали в небо" (нем.). Цветаева цитирует эпиграф к третьей части книги Гёте "Из моей жизни. Поэзия и правда" ("Aus meinem Leben. Dichtung und Wahrheit").] - т. е. то, что постоянно, всю жизнь говорю о себе и своей жизни я - только у меня:

    - Es ist von Gott besorgt, dass die Baume [Богом устроено, чтобы деревья - (нем.).] -

    Ну - обнимаю.

    *

    Vous souvenez-Vous encore de moi? Vous etiez tout jeune, nous etions tous jeunes. C'etait Moscou. C'etait Noel. C'etait la neige. Vous ecriviez des vers. J'ecrivais des vers. Nous les lisions a M-elle Helene Guedwillo.

    Vous aimiez Francis Jammes, j'aimais Edmond Rostand. Mais on s'entendait bien. M-elle Guedwillo aimait les vers et la jeunesse.

    Arrivee en 1925 a Paris je n'ai jamais renoue avec personne - de mon enfence. Chaque passe est passe, celui-la (Guerre, Revolution) etait le Passe absolu, total, n'ayant jamais existe.

    Mais jamais, aussi, je n'ai entendu nommer Votre nom sans la vision de: Moscou - neige - Noel - lunettes - jeunesse - vision aussitot traduite par un sourire qui mettait entre mon interlocuteur et moi plus de distance que de 1909 a 1930. Je Vous mettais du cote de ma jeunesse, l'interlocuteur restait dehors.

    *

    Cher Jean Chuzeville, quand M-me G-ky m'a transmis Votre souvenir, je eu le sentiment - ne craignons pas les grand mots, toujours petits devant nos sensations - d resurrection: non de la Votre, de la mienne propre, de la moi d'alors.

    Une chose sans temoins n'a jamais existe.

    C'est moi - la chose sans temoins.

    *

    Cher Jean Chuzeville, la regle de ma vie a ete (sans que je l'ai voulu) de me faire a moi-meme plus de tort que de bien. Surtout avec mes lettres. J'ai toujours voulu etre moi, moi toute - il n'en fallait souvent pas tant que ca.

    Ainsi il se peut que me fasse tort en ce moment en Vous ecrivant cette lettre, au lieu de l'autre - aimable et "simple" et nulle...

    *

    Cher Jean Chuzeville. Voici Noel. Venez me voir. C'est en banlieu - Meudon - ecrivez-moi quand, pour que je Vous attende.

    Voici l'itineraire: Vous prenez le petit train aux Invalides - ou au Pont de l'Aima - ou au Champ de Mars - ou a Mirabeau - descendez a Meudon-Val-Fleury - traversez la passerelle - montez l'Avenue Louvois - et sans tourner ni a droite ni a gauche - Vous vous trouvez juste devant ma maison - 2, Av Jeanne d'Arc - 1 etage gauche - frappez.

    Vers 4 heures de preference.

    Vous verrez mes enfants, Vous m'avez vue enfant.

    MZ

    Noel 1909 - Noel 1930

    Moscou - Meudon

    [Милый Жан Шюзвиль [Жан Шюзвиль (1886 - не ранее 1959) - поэт, критик, переводчик; в конце 1900-х - начале 1910-х гг. шесть лет прожил в России. В 1913 - 1914 гг. вел обзоры новейшей русской литературы в журнале "Mercure de France", упомянув в одном из таких обзоров и имя молодой Цветаевой (1913, № 106, с. 203). Тогда же подготовил и издал в своем переводе "Антологию русских поэтов" (Anthologie des poetes russes. Paris: Ed. Сres, 1914). Был и в дальнейшем одним из активных переводчиков русской литературы на французский язык.],

    Неужели Вы меня помните? Вы были таким юным, мы все были такими юными. Была Москва. Было Рождество. Был снег. Вы писали стихи. Я писала стихи. Мы читали их мадмуазель Елене Гедвилло [Гедвилло Елена Адамовна - преподавательница французского языка в московской гимназии М. Г. Брюхоненко, последней, где училась Цветаева.].

    Приехав в Париж в 1925 г., я не искала возобновления отношений ни с кем из моего детства. Всякое прошлое есть прошлое, а то прошлое (Война, Революция) было абсолютным, совершенным Прошлым - никогда не бывшим.

    И однако же, когда я слышала Ваше имя, передо мной всегда вставало видение: Москва - снег - Рождество - очки - юность, видение, немедля переходившее в улыбку, которая отдаляла меня от собеседника на расстояние куда большее, чем 1909 - 1930. Я помещала Вас в страну моей юности, собеседник же оставался снаружи.

    *

    Милый Жан Шюзвиль, когда госпожа Г-кая [Скорее всего, имеется в виду Надежда Даниловна Городецкая (1903 - 1985) - писательница и журналистка, с которой Цветаева должна была регулярно встречаться в 1929 - 1930гг. на собраниях Франко-русской студии. Весьма вероятно, что именно на собрании студии 16 декабря 1930 г. Шюзвиль (впервые в этот день посетивший студию) и передал через Г. упоминаемый в письме сувенир для Ц., которой в тот день не было на собрании (см. список участников собрания в стенографическом отчете о вечере: Cahiers de la Quinzaine, 1931, XXI serie, 42-е cahier).] передала мне привет от Вас, у меня было чувство - не будем бояться больших слов, всегда меньших, чем наши чувства, - воскресения: не Вашего - моего собственного, меня тогдашней.

    Ведь то, у чего нет очевидцев, никогда не существовало.

    У той меня - нет очевидцев.

    *

    Милый Жан Шюзвиль, законом моей жизни (невольным) было действовать себе более во вред, чем во благо. Особенно своими письмами. Я всегда стремилась быть собой, всей собой, а чаще всего этого не следовало бы делать.

    Может быть, я действую себе во вред и теперь, когда пишу Вам такое письмо вместо другого - любезного, и "простого", и никакого...

    *

    Милый Жан Шюзвиль. Вот опять Рождество. Приезжайте повидаться. Это в пригороде - Мёдон - напишите мне, когда - чтобы я была дома.

    Маршрут такой: Вы садитесь в пригородный поезд на станции Площадь Инвалидов - или Альмский мост - или Марсово поле - или мост Мирабо - выходите в Мёдон-Валь-Флёри - переходите через мост на другую сторону - подымаетесь по авеню Лувуа и, не сворачивая ни вправо, ни влево, оказываетесь прямо перед моим домом - улица Жанны д'Арк, 2 - первый этаж налево - стучите.

    Желательно около 4 часов.

    Вы увидите моих детей. Вы, видевший меня ребенком.

    МЦ

    Рождество 1909 г. - Рождество 1930 г.

    Москва - Мёдон (фр.)]

    *

    Потом, слова Шюзвилля: - Je Vous craignais tant: Vous etiez tellement intelligente, tellement intelligente, Vous me fai-siez peur, Vous correspondiez si peu a ce reve de jeune fille - qu'a chaque jeune homme... ["Я так Вас боялся: Вы были так умны, так умны, что я испугался. Вы так мало были похожи на тот идеальный образ девушки, который есть у каждого молодого человека..." (фр.)]

    (Горько слушать - даже 21 год спустя! Даже (1938 г.) 29 лет спустя! И когда будет - не горько?! Мое последнее чувство от людей будет - горечь: незаслуженность обиды.)

    *

    Мур - осень 1930 г. (51/2 лет)

    (Очевидно в ответ на какой-нб мой (вечный) возглас о конце книги:)

    - Тогда читайте с конца!

    *

    - Зачем любить человека, когда его нет?

    *

    (В этой тетрадке - серой, грязной, Pax-Labor - поправки к концу франц<узского> Мoлодца, статья о детской сов<етской> книге [Статья "О новой русской детской книге" (1931).] и эти наброски писем. Тетрадь надписана: Октябрь 1930 г. С<ен> Лоран - 4/17-го сент<ября>, канун Алиного семнадцатилетия. Но письма - из Мёдона.)

    *

    <Одна страница оставлена незаполненной.>

    СТИХИ К ЧЕХИИ

    (Попытка чистовика)

    сентябрь

    1.

    Полон и просторен

    Край. Одно лишь горе:

    Нет у чехов - моря.

    Стало чехам - море

    Слез: не надо соли!

    Запаслись на годы!

    Триста лет неволи

    Двадцать лет свободы.

    Не бездельной, птичьей -

    Божьей, человечьей.

    Двадцать лет величья,

    Всех - на мирном поле

    Одного народа.

    Триста лет неволи

    Двадцать лет свободы.

    - Всем. Огня и дома -

    Всем. Игры, науки -

    Всем. Труда - любому -

    Лишь бы были руки.

    На поле и в школе -

    Глянь - какие всходы!

    Триста лет неволи

    Двадцать лет свободы.

    Подтвердите ж, гости

    Чешские, все вместе:

    Сеялось - всей горстью,

    Строилось - всей честью.

    Два десятилетья

    (Да и то не целых!)

    Как нигде на свете

    Посерев от боли

    Стонут Влтавы воды:

    - Триста лет неволи

    Двадцать лет свободы.

    На орлиных скалах

    Как орел рассевшись -

    Что с тобою сталось,

    Край мой, рай мой чешский?

    Горы - откололи,

    Оттянули - воды...

    ...Триста лет неволи,

    Двадцать лет свободы.

    В селах - счастье ткалось

    Красным, синим, пестрым.

    Что с тобою сталось,

    Чешский лев двухвостый?

    Лисы побороли

    Леса воеводу!

    Триста лет неволи

    Слушай каждым древом,

    Лес, и слушай, Влтава!

    Лев рифмует с гневом,

    Ну, а Влтава - слава.

    Лишь на час - не боле -

    Вся твоя невзгода!

    Через ночь неволи -

    Белый день свободы!

    *

    (Париж, 32, B-d Pasteur

    12-го ноября 1938 г.

    а припев (Триста лет...) и лучшие строки: - Посерев от боли... были уже в сентябре, в те самые дни, всё ходила и повторяла, а остальное - мычала.)

    2.

    Горы - турам поприще!

    Черные леса,

    Долы в воду смотрятся,

    Горы - в небеса.

    Край всего свободнее

    И щедрей всего.

    Эти горы - родина

    Сына моего.

    Не смутить зверья

    Хата крышей застится,

    А в лесу - ружья

    - Сколько бы ни пройдено

    Вёрст - ни одного.

    Эти долы - родина

    Сына моего.

    Там растила сына я,

    И текли - вода?

    Дни? или гусиные

    Белые стада?

    ...Празднует смородина

    Лета рождество.

    Эти хаты - родина

    Сына моего.

    Было то рождение

    В мир - рожденьем в рай.

    Бог, создав Богемию,

    Молвил: - Славный край!

    Все - до одного!

    Пощедрее родины

    Сына - Моего!

    Чешское подземие:

    Брак ручьев и руд!

    Бог, создав Богемию,

    Молвил: - "Добрый труд!"

    Всё было - безродного

    Лишь - ни одного

    Не было - на родине

    Сына моего.

    Прокляты - кто заняли

    Тот смиренный рай

    С зайцами и с ланями,

    С перьями фазаньими...

    Трeкляты - кто продали

    - Ввек не прощены! -

    Вековую родину

    Всех - кто без страны!

    Весь, живьем, с зверьем,

    С чудо-огородами,

    С горными породами,

    С целыми народами,

    В поле, без жилья,

    Стонущими:

    - Родина!

    Родина моя!

    Богова! Богемия!

    Не лежи как пласт!

    Бог давал обеими -

    И опять подаст!

    В клятве - руку подняли

    Все твои сыны -

    Умереть за родину

    Всех - кто без страны!

    *

    (Между 12-тым и 19-тым ноября 1938 г.)

    3.

    Есть на карте - место:

    Взглянешь - кровь в лицо!

    Каждое сельцо.

    Поделил - секирой

    Пограничный шест.

    Есть на теле мира

    Язва: всё проест!

    От крыльца - до статных

    Гор - до орльих гнёзд -

    В тысячи квадратных

    Невозвратных вёрст -

    Язва.

    Лег на отдых -

    Чех: живым зарыт.

    Есть в груди народов

    Рана: наш убит!

    Только край тот назван

    Братский - дождь из глаз!

    Жир, аферу празднуй!

    Славно удалась.

    Жир, Иуду - чествуй!

    Есть на карте место

    Пусто: наша честь.

    *

    (19-го ноября 1938 г. - первая версия, 22-го ноября 1938 г. - эта, окончательная.)

    4.

    Родина Радия

    <Полторы страницы оставлены незаполненными^

    5.

    Один офицер

    В Судетах, на лесной чешской границе, офицер с 20-тью солдатами, оставив солдат в лесу, вышел на дорогу и стал стрелять в подходящих немцев. Конец его неизвестен.

    (Из сентябрьских газет 1938 г.)

    Тетрадь 1: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
    Тетрадь 2: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
    Тетрадь 3: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
    Тетрадь 4: 1 2 3
    Раздел сайта: