Марина Цветаева: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1982". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 16. Размер: 73кб.

Часть текста: мира», т. е. «совокупность объектов, событий, ситуаций, положения вещей» (Падучева 1984; 291) и видение мира («мышление о мире» — Арутюнова 1976; 378), т. е. то представление о его структуре, которое выдвигается поэтом. И картина мира, и видение мира могут не совпадать в разные этапы творчества поэта. Поэтому поэтический мир — не статическое, но динамическое понятие: в него включен параметр изменения. В работах по теории референции говорят о денотативном пространстве — фрагменте неязыковой действительности, из которой выбирается называемый объект (Шмелев 1984; 3). Для исследования поэтического мира существенно разграничить три типа денотативных пространств: актуальное, узуальное и виртуальное (универсальное). Актуальное денотативное пространство определяется конкретной ситуацией, локализовано в пространстве и времени. Его время — время восприятия, т. е. актуальное настоящее, прошедшее или будущее (Золотова 1973; 182). Узуальное пространство ориентировано на обычные повторяющиеся ситуации, виртуальное — целиком абстрагировано от временной оси. С тремя типами денотативных пространств можно связать ...

Входимость: 6. Размер: 24кб.

Часть текста: "цветаевской теологии", Гаспаров писал: <...> бог цветаевской теологии противоположен христианскому (Цветаева сказала бы: церковному) богу: последний - абсолютное бытие, где нет времени, движения, изменения; цветаевский - абсолютное становление, движение, изменение, ускользание. (Так же изображалась и Артемида в "Федре" - "в опережающем тело беге".) Если церковный бог - Сущий, то цветаевский - не-сущий: первый - бесконечная статика, второй - бесконечная динамика. Цветаевского бога хочется назвать "гераклитовским богом" (Гераклит был не чужим Цветаевой хотя бы потому, что его когда-то переводил Нилендер, первая ее любовь, и гераклитовский фр. 52 "вечность - дитя, играющее в шашки" едва ли не откликается в "ведь шахматные же пешки, и кто-то играет в нас" и "еще говорила гора, что демон шутит, что замысла нет в игре") 2 . В том же 1982 г. началась публикация помет из цветаевского экземпляра "Фрагментов" Гераклита Эфесского 3 , находящегося в собрании Л. А. Мнухина. Опубликованы следующие пометы: 1) Надпись на авантитуле: Марина Цветаева. Москва, 7 го октября 1910. ... "Они покой находят в Гераклите" ......

Входимость: 6. Размер: 9кб.

Часть текста: Лит. ист. — краев. альм. Вып. 2. Сост. и подгот. текста О. Ждановой, М. Фейнберг. М.: Т-во "Писатель", 1992. 5. Волконский С., кн. Быт и бытие. Из прошлого, настоящего, вечного. 1924, кн-во "Медный всадник". 6. Воспоминания о Марине Цветаевой/Сост. Л. А. Мнухин, Л. М. Турчинский. М.: Сов. писатель, 1992. 7. Гуль Р. Я унес Россию. Апология эмиграции. Т. 1. Россия в Германии. Нью-Йорк: Мост, 1984. 8. Зайцев Б. Мои современники/Сост. Н. Б. Зайцева-Сологуб. Лондон, 1988. 9. "Звезда", журн., СПБ, 1992, N 10. (Номер, поев. М. Цветаевой. К столетию со дня рождения). 10. Коркина Е. Б. Об архиве Марины Цветаевой. — "Встречи с прошлым", М.: Сов. Россия, 1982. 11. Кудрова И. Версты, дали… М.: Сов. Россия, 1991. 12. Кудрова И. Возвращение на родину. Русская мысль, 1994, N 2041–2048. 13. Кудрова И. Гибель Марины Цветаевой. М.: Независимая газета, 1995. 14. Лосская В. Марина Цветаева в жизни. Неизданные воспоминания...

Входимость: 2. Размер: 34кб.

Часть текста: сам - крайняя граница времени. Ты сам - крайний рубеж горизонта. Лучше: - Ты сам - крайняя граница времени. Ты сам - предел горизонта. * Когда я недавно увидела на экране <пропуск одного слова> кишение Китая, я узнала свою жизнь. Бедные китайцы! Бедная я! Слишком много лодок. Слишком мало воды. * Весь жизненный спектакль разыгрывается четырьмя-пятью персонажами - всегда теми же. Юность - лишь платье, передаваемое от одних к другим. Нет. Как раз одни и другие - это платье, которое надевает и сбрасывает, вновь надевает и вновь сбрасывает вечная юность. * Моя любовь всегда была лишь отрешением от объекта - отрешением в двух смыслах: отделиться и очистить (удалить пятна) <по-французски - игра слов>. Я начинаю с отделения и очищения его - от всего и вся, а затем, когда он свободен и чист (лишен пятен), я оставляю его - предоставляя его собственной чистоте и одиночеству. * Наиживейшим наслаждением моей жизни была ходьба - одинокая и быстрая, быстрая и одинокая. Мой великий одинокий галоп. * Француженки не стесняются открывать шею и плечи (и грудь) перед мужчинами, но стесняются это делать перед солнцем. (Вечерние туалеты и закрытые платья в июльский полдень.) (фр.)] * (Здесь кончается голубо-синяя записная книжка с металлическими скрепами.) ЛИЛОВАЯ...

Входимость: 2. Размер: 111кб.

Часть текста: «До сих пор не верю, что мы вне советской жизни... – писала по приезде в Берлин Вера Зайцева (у нее в деревне жила Аля летом 1921 года). – Пока нравится все: воздух, люди, цветы, чистота, а главное – нет кровавого тумана»[120] . Можно предположить, что с таким же вздохом облегчения являлись в Берлин и другие эмигранты, в их числе и Цветаева – у нас нет ее прямых высказываний о первых «заграничных» впечатлениях. Но стихотворение «Берлину» дает представление о ее душевном состоянии: Над сказочнейшим из сиротств Вы смилостивились, казармы! Боль отступает, жизнь кажется более милостивой – на какое-то мгновение ощущение покоя должно было появиться и у Цветаевой. Берлин оказался для них с Алей «перевалочным пунктом»: они провели здесь два с половиной месяца. Но по интенсивности дел, встреч, дружб, увлечений эти недели равнялись иным годам. Достаточно сказать, что на четвертый день по приезде Цветаева читала стихи – свои и Маяковского – в русском Доме искусств, а еще через две недели ввязалась в полемику по поводу письма Корнея Чуковского, напечатанного Алексеем Толстым в Литературном приложении к просоветской газете «Накануне». Первыми берлинскими друзьями Цветаевой были Эренбурги. К ним они с Алей приехали с вокзала, и Эренбург уступил им свою комнату. Он был «крестным отцом» вышедших в начале года в Берлине «Стихов к Блоку» и «Разлуки» и продолжал опекать Цветаеву в...

Входимость: 2. Размер: 5кб.

Часть текста: на строительство военного завода был направлен инженер-химик Маврикий Александрович Минц, второй муж Анастасии Ивановны Цветаевой. А с 1915 года и она с трёхлетним сыном Андрюшей поселилась здесь. Маврикий Александрович снял для своей семьи уютный домик на тихой зелёной окраине. Он принадлежал потомственному почётному гражданину, учителю математики Алексею Андреевичу Лебедеву. Дом Лебедевых — “цветаевский домик” — тот самый, где сейчас находится одна из экспозиций музея. Здесь прошло лето 1916 года – “александровское лето Марины Цветаевой” (по определению ведущего российского цветаеведа Анны Саакянц), когда Марина Ивановна особенно часто приезжала в Александров и подолгу здесь жила, создала множество стихотворений… Здесь в июне у неё в гостях был Осип Мандельштам, она водила его по городу, были они и на её любимом месте — старинном городском кладбище. Об этих прогулках Мандельштам говорит в стихотворении «Не веря воскресенья чуду», посвящённом Цветаевой. Стихотворение послужило Цветаевой поводом к созданию в 1931 году в Париже очерка «История одного посвящения», в котором она подробно рассказывает о своём пребывании в Александрове и встрече с Мандельштамом. Музей был основан общественным фондом музея Марины Цветаевой в июне 1991 года на волне Цветаевских праздников поэзии (сейчас Цветаевских фестивалей поэзии), проводящихся в городе Александрове с 1982 года. Он был первым из цветаевских музеев, появившихся в России. В том же 1991 году музей был передан Фондом в управление администрации города Александрова и стал муниципальным музеем. В состав музейного квартала входят два деревянных дома — «Цветаевский домик» (Военный пер., дом 5) и «Дом Лебедевых» (Военный пер., дом 6), двухэтажный каменный дом (XVI—XX в. в.) и Мемориальный сад Марины и Анастасии Цветаевых. Кроме того к...

Входимость: 1. Размер: 25кб.

Часть текста: развития поэтики Цветаевой — о таких вещах, где трудно быть доказательным и можно лишь стараться быть убедительным. Я думаю, что ничего нового я не скажу, а лишь постараюсь четче сформулировать те впечатления, которые, вероятно, возникают у каждого, когда читаешь сочинения Цветаевой подряд, от самых ранних к самым поздним. Начинается Цветаева стихами первых двух книг, которые ощущаются как ученические, перечитываются редко и в избранные сочинения отбираются скудно. И по изображенному в них домашнему миру, и по цветаевским скудным автокомментариям создается впечатление, что писались они в домашнем уединении, вдали от литературного быта, наедине с собой и с вечностью — Гете, Наполеоном и т. д. Мы знаем, что это впечатление — иллюзия, что на самом деле это не так. — Творчество молодой Цветаевои текло в русле московской литературной жизни 1910—1912 гг. и вполне вписывалось в картину молодой поэзии. Центром этой литературной жизни был Московский литературно-художественный кружок, а дирижером Брюсов; Цветаева там получила конкурсную премию. Кроме того, существовала редакция «Мусагета», которая тоже притягивала не всех, но некоторых молодых поэтов; Цветаеву туда ввел Эллис. Общая литературная ситуация в передовой поэзии этого времени тоже известна. К 1910 г. завершил свой цикл развития символизм, вожди его перестали быть группой и пошли каждый своим путем; выработанная ими поэтика — очень богатый и пестрый набор образов, эмоций, стиля, стиха — осталась достоянием учеников. Именно «набор», а не «система» системой поэтика символизма была только в творчестве каждого отдельного из ведущих поэтов, а для наследников она распалась на кучу приемов, некое...

Входимость: 1. Размер: 86кб.

Часть текста: девушке, вы же не скажете: мы вас любим...» Для Цветаевой эта шутка прозвучала бы всерьез: все, что она писала о поэтах и поэзии, продиктовано прежде всего любовью и благодарностью. Мне вспоминаются слова А. С. Эфрон, сказанные однажды летом в Тарусе. Она рассказывала, что к ней заходят туристы, пионеры, отдыхающие из соседнего дома отдыха, – дочь Цветаевой стала достопримечательностью маленького городка, хотя большинство этих людей едва слышали имя поэта. «Все они говорят, что любят Цветаеву, и уверены, что я благодарна им и счастлива. Неужели они не понимают, что это они должны быть счастливы и благодарны за то, что мама написала, а им довелось прочесть и полюбить Цветаеву?» Тогда я не придала значения этим словам, только позже до меня дошел их глубокий смысл: понятие благодарности поэту за то, что он приобщил тебя своему миру, впустил тебя во вселенную, вмещающуюся в его душе. В цветаевских записях эпохи Гражданской войны есть удивительное определение благодарности: «Reconnaissance – узнавание....

Входимость: 1. Размер: 113кб.

Часть текста: внимание человеческому фактору в языке и помогающим раскрытию его сущности категориям: языковой картине мира, языковой личности автора, индивидуальному художественному значению слова, идиолекту, идиостилю; ассоциативной сети скрытых (имплицитных) смыслов в тексте, авторской пунктуации, специфическим синтаксическим конструкциям и др. Слово в цветаевском тексте «живет» в неразрывном смысловом единстве с другими словами, «обрастая» новыми смыслами, обусловленными поэтическим мировосприятием автора. Эти смыслы проявляются не только в ближайшем словесном окружении, но и в контексте всего произведения — и шире — всего творчества М. И. Цветаевой, поскольку слово «концентрирует в себе личностные ценности, становится символом мировосприятия автора» (52. С. 9), привнося в высказывание имплицитные личностные смыслы, расширяющие его семантические рамки. Языковые преобразования М. И. Цветаевой обусловлены мыслью, чувством и смыслом («новая сущность — новая форма» (М. И. Цветаева)), сменой выразительных средств языка, связанной с общеязыковыми тенденциями: углублением имплицитности, усилением субъективности и выразительности, расчлененной подачей информации (в синтаксисе). Особенно пристальное внимание исследователей-лингвистов привлекают семантика и синтаксис поэтических произведений М. И. Цветаевой, представляющие смысловое целое. Среди синтактико-семантических преобразующих единств особо выделяем...

Входимость: 1. Размер: 72кб.

Часть текста: Мы бы не стали отмечать этого факта, если бы он не объяснял и того места, которое в картине мира Цветаевой занимал Жуковский. История вопроса Свою версию отношения Цветаевой к Жуковскому семнадцать лет назад предложил А. С. Немзер в монографии «“Сии чудесные виденья…”: Время и баллады В. А. Жуковского» (глава «Рыцари, Русалки, Поэты»). Его концепция объясняла специфику цветаевской рецепции «русалочьих» текстов Жуковского. На одном полюсе этой группы текстов находятся «Рыбак» и «Лесной царь» (баллады «о красоте и привлекательности зла», «о темных силах, пленяющихся человеком, зовущих его в свое царство и тем самым губящих»), а на другом — повесть «Ундина» («наиболее гуманистичная версия романтического русалочьего мифа»). По мысли Немзера, статья Цветаевой «Два Лесных Царя» вписывается в «состязательную» линию рецепции гетевской баллады “Erlkönig”: Оригинал мог сознательно или бессознательно противопоставляться переводу как совершенное художественное создание несовершенному. Этим объясняются многократные попытки ряда поэтов (Полонского, Ап. Григорьева, Фета и др.) заново перевести баллады Гете («переводческие состязания» с Жуковским подробно описаны исследователями русской гетеаны) [Немзер: 206]. В статье Цветаевой мысль о том, что...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1982"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1982"