Поиск по творчеству и критике
Cлово "FEE"
Входимость: 2. Размер: 238кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 238кб.
Часть текста: пришла в восхищение (до того знала только рассказы и «Детство»). И я написала ему письмо. Но до того как я расскажу о нашей переписке – два слова о нем. Максим Горький! Это лицо знаешь с детства. Оно было -в тумане младенческих восприятий – неким первым впечатлением о какой-то новой и чудной, – о которой шумели взрослые, – жизни. Оно мне встает вместе с занавесом Художественного театра, с птицами Дикая утка и Чайка, черненькие дешевые открытки, с которых глядят вот эти самые, вот эти глаза, светло, широко, молодо, дерзко, под упрямым лбом с назад зачесанными волосами над раздвоенным лукавым носом, над воротом косоворотки. Все это плюс широкополая шляпа (на другой открытке) или плюс высокие сапоги (в портрете во весь рост). Где-то рядом стоят в памяти молодое лицо Скитальца, темная шевелюра Андреева, клочковатая седая борода Толстого, ибсеновские очки. Но это лицо родней. Отчего? Оттого,что мама так его любит? Оттого,что похож на мальчика? Озорной великан из сказки? В котором не великанье – главное, а великанье его озорство. Вот еще один – из тех, из богатырей моего детства, – Шаляпин! Сказочный голос – громче всех голосов на свете, это я знаю. И что в театре – волшебник: превращается во всех, в кого хочет. И даже они чем-то похожи: у обоих носы сходные, с лукавинкой у ноздрей. И оба они – «из народа». У обоих – дерзкие глаза. (Так Муся глядит, когда сердится.)...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: М. И. - Колбасиной-Черновой О. Е., 17 ноября 1924 г. 17-ГО НОЯБРЯ 1924 Г. Письмо задержалось. Высылаю его завтра, вместе с деньгами. Дорогая Ольга Елисеевна (получила Ваше письмо к С‹ереже›) — зачем Вы уехали?! Ссуду можно было бы отстоять — хотя бы в половинном размере. Был бы прецедент. — Я в ужасе от Вашей жизни и жизни Ади. Адя вырастет озлобленной, помяните мое слово. Если бы я умирала, я, раздаривая свои дары, завещала бы ей — высокомерие к людям, уже готовое, без предыдущего этапа ненависти. Ненавидеть людей она будет не меньше, чем я, помяните мое слово, она уже и сейчас объелась людскими низостями. Жить среди благоденствующих низших — самоотравление. Мне жаль Адю. Это — характер. В ее глазах — суд. В подростке это — жестоко. Достаньте ей где-нибудь «Le Reve» Zola [3], она мне чем-то напоминает героиню. Перечтите и Вы — хотя у Вас времени нет — ну, пусть она Вам расскажет. Сновидeнная книга. ________ Когда буду Вам пересылать остающиеся 100 ‹крон›, пришлю немного больше — хочу подарить Але на Рождество (а у нас и других разговоров нет, ибо Аля слишком умна, чтобы жить настоящим, т. е. печкой и тряпками!) «Les nouveaux contes de fee» M‹ada›me de Segur (Bibliotheque Rose) [4] — в Праге их нет — чудные сказки, одна из любимых книг моего детства. Адя, кажется, читала. Там все принцы и принцессы, превращенные в зверей. А то мы с Алей ежедневно читаем le chanoine Schmidt [5] — чудовище добродетели — 190 сказок, негодяй, написал. Я заметно глупею. Сережин журнал вышел, — по-моему, хорошо — «Своими путями». — Громить будут и правые и левые. Примечания 1. Теперь у меня ...
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: — с жалобой на 3‹аблоц›кого, — переписка — поиски адреса 3‹аблоц›кого (никому не дает, но С‹ережа› достал) — погоня его за С‹ережей› и С‹ережи› за ним, — в итоге 900 кр‹он› и все слава Богу. Адр‹ес› Ляцкого: Praha Smichov Tr. Svornosti, 37. Panu Professoru Е. Laitzky [1] Мой совет: пользуйтесь случаем, и в наилестнейших выражениях просите работы. Даст. Дальнейшее деловое: умоляю о скорейшей высылке «Метели». Пламя покупает у меня книгу пьес, кроме того «Метель» хочет ставить здешняя новая студия, — руки себе грызу, что тогда Вам отдала. Если потеряли, достаньте «Звено» (каж‹ется›, № 12, февраль 1923), я знаю, как это трудно и нудно, но в Праге № с «Метелью» нет. Достоверно. (Искал Исцеленов, один из зачинателей студии.) _______ Завела, наконец, бандаж. Покупали с М‹аргаритой› Н‹иколаевной›. Сразу воспряла духом, — ненавижу расплывчатость. Но это пока все, что у меня есть «для ребенка». («Это все для ребенка, это все для ребенка, это все для ребенка» — Игорь Северянин.) Завтра уезжает в Англию Катя...
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Часть текста: моря)— Тезей Артемида — Ипполит _______ Федра (?) _____ За Ариадну боролись два божества Афродита (любовь земная) и Дионис Осмыслить Диониса ___ Кто была мать Ариадны и Федры? («Преступн<ая> любовь»). Ар<иадна> и Ф<едра> дочери Миноса.—Что с матерью? ___ Федра у меня не рассужд<ает>, только хочет ___ федра боится только быть отвергн ___утой, отнюдь не преступления. Исступление гордости, а не совести. Трезенская земля. ___ Есть (должны ли быть) у Федры дети? ___ у Эвр<ипида> Федра умирает из-за опозоренности: страх перед Тезеем и пр. Федра умерла, п<отому> ч<то> Ипполит достоверно ее отверг. ___ Тезей любил Федру. ___ Посейд<он> обещ<ал>Тезею исполн<ить> три обещанья. Тезей просит для сына гибели. ___ Ипполит: Гимны Орфея, бескров<ная> пища. Трезенские поля. Венетские кони. ___ Удар. Вал, преслед<ующий> колесн<ицу> и пуг<аю>щий> коней. Кони понес<ли>, колесо — о кам<ень>, колесн<ица> опрок<инулась>, Иппол<ит> удар<яется> о скалу и кони влач<ат> его по берегу. ___ У Эвр<ипида> всё выдает кормилица, без воли Федры.— Ложь.— Кормил<ица> только передает. ___ У Эвр<ипида> явление Артемиды и благ<ой> конец. Ипполит не выдаст клятвы, не оправдыв<ается> перед отцом. Федру изобл<ичает>...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: Злы новости у нас! Сегодня трем младым стрелкам Объявлен смертный час. - Как видно, резали святых Отцов и церкви жгли? Прельщали дев? Иль с пьяных глаз С чужой женой легли? - Не резали они отцов Святых, не жгли церквей, Не крали девушек, и спать Шел каждый со своей. - За что, за что же злой шериф Их насмерть осудил? - С оленем встретились в лесу Лес королевским был. - Однажды я в твоем дому Поел, как сам король. Не плачь, старуха! Дорога Мне старая хлеб-соль. Шел Робин Гуд, шел в Ноттингэм, Зелен клен, зелен дуб, зелен вяз... Глядит: в мешках и в узелках Паломник седовлас. - Какие новости, старик? - О сэр, грустнее нет: Сегодня трех младых стрелков Казнят во цвете лет. - Старик, сымай-ка свой наряд, А сам пойдешь в моем. Вот сорок шиллингов в ладонь Чеканным серебром. - Ваш - мая месяца новей, Сему же много зим... О сэр! Нигде и никогда Не смейтесь над седым! - Коли не хочешь серебром, Я золотом готов. Вот золота тебе кошель, Чтоб выпить за стрелков! Надел он шляпу старика, - Чуть-чуть пониже крыш. - Хоть ты и выше головы, А первая слетишь! И стариков он плащ надел, - Хвосты да лоскута. Видать, его владелец гнал Советы суеты! Влез в стариковы он штаны. - Ну, дед, шутить здоров! Клянусь душой, что не штаны На мне, а тень штанов! Влез в стариковы...
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Часть текста: как женщине нужно кланяться, подавать руку, отпускать человека или, наоборот, принимать. «Поняли? Ну, пусть кто-нибудь покажет. Никто не может? Ну, вы, - Голлидэй, Соня». И выхожу, Марина, сгорая со стыда за свои грубые низкие ужасные башмаки с бычьими мордами. В таких башмаках проходить через весь зал - перед ним, танцевавшим на всех придворных балах мира, привыкшим к таким уж туфелькам... ножкам... О ножки, ножки, где вы ныне, Где мнете вешние цветы? Но выхожу, Марина, потому что другому - некому, потому что другие - еще хуже, не хуже одеты, а... ну, еще меньше умеют... дать руку, отпустить гостя. О, как я бы все это умела, Марина, - если бы не башмаки! Как я все это глубоко, глубоко, отродясь все умею, знаю! Как все - сразу - узнаю! И он всегда меня хвалил, - может быть, чтобы утешить меня в этих ужасных башмаках? - «Так, так, именно - так...» и никогда на них не смотрел, точно и не видел, как они меня - жгут. И я не глядела, я ведь только до боялась, до того, как он скажет: - Ну, вы - Голлидэй, Соня! - А когда уже сказал - кончено, я свободно шла, я о них и не думала, - о, Марина! я до них не снисходила. Но он их - отлично замечал, потому что, когда...