Поиск по творчеству и критике
Cлово "MUSS"
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Входимость: 1. Размер: 57кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Часть текста: Ihren Brief und die sein (Briefbuch). Ihr Brief raucht - und rauscht - und glanzt - Bodensee - ein Wort aus meiner Kinderheit, ich war damals im Breisgauer Freiburg und hatte eine Freundin - Brunhild - von dorten, das Kind sah wie ein Seefraulein aus. Ich liebte sie so sehr (fur ihre Schonheit: Seefrauleinheit!) dass man uns schnell jeden Verkehr verbot - als ob ich der See ware, der sie heimwollte - von der Schul-Sandbank! Brunhild vom Bodensee. * ...Seit R habe ich Niemanden geliebt, in Niemanden gelebt, er war meine letzte Seele, meine letzte ander-Seele. * Als Sie so lange nicht schrieben, dachte ich: jetzt hat die Frau Angst, sie will kein grosses Gefuhl, sie ist erfullt - und liess Sie schweigen und hatte selbst nie geschrieben (geschrien). * ...Als mein Kind in Russland vo Hunger starb und ich es - so auf der Strasse von einen fremden Menschen erfuhr ( - Ist die kleine Irina Ihr Kind? - Ja. - Sie ist tod. Gestern tod. Morgen begraben wir sie.) schwieg ich drei Monat lang - kein Sterbenswort - zu niemandem - damit es nicht weitersturbe, noch (in mir) - lebe. Darum nannte Ihnen R nicht meinen Namen. Nennen - trennen: sich vom Dinge trennen. Ich nenne niemand - nie. * Es wird ein harter Winter sein - ist schon hart, obwohl noch nicht Winter - mein Mann hat keine Arbeit und kann, als Kranker, auch keine haben. Wutende und wurgende Armut, geschenkte (schone Sachen - was brauch ich sie?) verschleudere ich fur 20-30 frs - die gleich weg sind. Meine...
Входимость: 1. Размер: 57кб.
Часть текста: преступников и сыщиков, возвращались к освященному роковому окну, под церковную музыку, варили манну, перлу, патоку. Лососина. Эпиграф. Ах, несмотря на гаданья друзей, Будущее непроглядно! — В платьице твой вероломный Тезей, Маленькая Ариадна! МЦ Коктебель, 9?го мая 1919 г., воскресение (день нашей встречи с Сережей — Коктебель, 9-го мая 1911 г.— 2 года!) Ревность — с этого чуждого и прекрасного слова я начинаю эту тетрадь. Сейчас Лиля — или Аля — или я сама довела себя почти до слез. Аля, ты может быть прочтешь это взрослой — и невзрослой, как я сейчас, и тебе будет странно и смешно и очень трогательно читать об этом маленьком, очень горьком горе, причиненном тобою, ребенком одного года мне (кому?), двадцати одного. Так слушай же: Ты всё время повторяешь: «Лиля, Лиля, Лиля», даже сейчас, когда я пишу. Я этим оскорблена в моей гордости, я забываю, что ты еще не знаешь и еще долго не будешь знать, кто я, я молчу, даже не смотрю на тебя и чувствую, что в первый раз — ревную. Раньше, когда я ревновала к людям, я не ревновала. Это было очень сладко и немного грустно. И на вопрос, ревнива ли я, я всегда отвечала: «К книгам — да, к людям — нет». Теперь же в этой смеси гордости, оскорбленного самолюбия, горечи, мнимого безразличия и глубочайшего протеста, я ясно вижу — ревность. Чтобы понять всю необычайность для меня этого чувства, нужно было бы знать меня… лично до 30-го сентября 1913 г. Ялта, 30 -го сентября 1913 г.,...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: М. И. - Фельдштейну М. С., 11 декабря 1913 г. Фельдштейну М. С. 11-ое декабря 1913 г. Феодосия, 11-го декабря 1913 г., четверг Милый Михаил Соломонович, Сереже лучше, — вчера ему дали пить. Около трех суток он ничего не пил и говорил только о воде. Ужасно было сидеть с ним рядом и слушать, а потом идти домой и пить чай. Подробности операции пишу Лиле 1 . Вы меня очень тронули телеграммой. Приходится вспомнить слова Goethe: «Wie ist doch die Welt so klein! Und wie muss man die Menschen lieben, die wenigen Menschen, die einen Lieb haben» * . Впрочем, Goethe сказал много, но мне больше нравится по-своему. Вот мои последние стихи: Уж сколько их упало в эту бездну, Разверстую вдали! Настанет день, когда и я исчезну С поверхности земли. Застынет все, что пело и боролось, Сияло и рвалось. И зелень глаз моих, и нежный голос, И золото волос. И будет жизнь с ее насущным хлебом, С забывчивостью дня, И будет все, как будто бы под небом И не было меня! Изменчивой, как дети, в каждой мине И так недолго злой, Любившей час, когда дрова в камине Становятся золой. Виолончель и кавалькады в чаще, И колокол в селе… — Меня, такой живой и настоящей На ласковой земле! — К вам всем (что мне, ни в чем не знавшей меры, Чужие и свои?!) Я обращаюсь с требованьем веры И с просьбой о любви. И день и ночь, и письменно и устно, — За правду «да» и «нет», За то, что мне так часто слишком грустно И только двадцать лет, За то, что мне — прямая неизбежность Прощение обид, За всю...