Поиск по творчеству и критике
Cлово "MIGNON"
Входимость: 2. Размер: 50кб.
Входимость: 2. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 50кб.
Часть текста: его «Серебряный голубь» часто называли. Серебряный голубь Андрея Белого. Какой-то Андрей, у которого есть серебряный голубь, а этот Андрей еще и белый. У кого же может быть серебряный голубь, как не у ангела, и кто же еще, кроме ангела, может называться - Белый? Все Ивановичи, Александровичи, Петровичи, а этот просто - Белый. Белый ангел с серебряным голубем на руках. За него и молилась трехлетняя девочка, помещая его, как самое любимое - или самое важное - на самый последок молитвы. (Об ангелах тоже нужно молиться, особенно когда на земле. Вспомним бедного уэльсовского ангела, который в земном бытовом окружении был просто непристоен !) Но имя Белого прозвучало в нашем доме еще до Алиной молитвы, задолго до самой Али, и совсем не в этом доме, и совсем иначе, ибо произнесено оно было далеко не трехлетним ангелом, а именно: моей теткой, женой моего дяди, историка, профессора Димитрия Владимировича Цветаева, и с далеко не молитвенной интонацией. - Последние времена пришли! - кипела она и пенилась на моего тихонько отсаживавшегося отца. - Вот еще какой-то Андрей Белый завелся, завтра читает лекцию. Мало им Горького - Максима, Белый -Андрей понадобился! А то еще какой-то Александр Блок (что за фамилия...
Входимость: 2. Размер: 9кб.
Часть текста: дней 2 – и ради чего, чтобы оказаться рожденной по ненавистному мне, не-моему календарю, которого тогда и в помине не было, а в моем помине (помине обо мне) и не может быть и не смеет быть! Да еще в сентябре – вместо октября! Красною кистью Рябина зажглась. Падали листья. Я родилась. Спорили сотни Колоколов. День был субботний: Иоанн Богослов. Мне и поныне Хочется грызть Жаркой рябины Горькую кисть. (Москва, 1916 г.) 3 Вот одни из моих самых любимых, самых моих стихов. Кстати, ведь могла: слави-ли, могла: вторили, – нет, – спорили! Оспаривали мою душу, которую получили все и никто. (Все боги и ни одна иерковь!) Кстати, родилась я ровно в полночь с субботы на воскресенье (26-го на 27-е), у ме-ня и об этом есть стихи: Между воскресеньем и субботой Я повисла, птица вербная, На одно крыло – серебряная, На другое – золотая… Москва, 1920 г. 4 Но я приобщила себя субботе, кануну, концу, – невольно, конечно, только сейчас, когда пишу, осознала, как и спор...
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Часть текста: Это я - такая дурнушка, чернушка... Почему они не жили вместе? Не знаю. Знаю только, что она непрерывно была озабочена их судьбою - и делом заботилась. - Нужно много денег, Марина, нужно, чтобы у них были хорошие платья и обувь, потому что они (с глубоким придыханием восторга) - красавицы. Они высокие, Марина, стройные - это я одна такая маленькая. - И вы, такая маленькая, младшая, должны... - Именно потому, что такая маленькая. Мне, не-красавице, мало нужно, а красавицам - всегда - во всех сказках - много нужно. Не могут же они одеваться - как я! (Белая блузка, черная юбка или белое платьице - в другом ее не помню.) Однажды в какой-то столовой (воблиный суп с перловой крупой, второе сама вобла, хлеба не было, Сонечка отдала Але свой) она мне их показала - сидели за столиком, ей с высоты английских шей кивнули (потом она к ним побежала) - голубоглазые, фарфоровые, златоволосые, в белых, с выгибом, великокняжнинских шляпах... - Гляди, Алечка, видишь - эти две дамы. Это мои сестры. Правда, они - красавицы? - Вы - лучше. - Ах ты, дитя мое дорогое! Это тебе лучше, потому что ты меня любишь. - Я потому вас люблю, что вы лучше всех. Ребенок, обезоруженный ребенком, смолк. ========= Повинуясь, очевидно, закону сказки - иначе этого, с моей страстью к именам, не объяснишь - я так и не спросила у нее их имен. Так они у меня и остались - сестры. Сестры - Золушки. ========= Мать помню как Сонечкину заботу. Написать маме. Послать маме. Должно быть, осталась в Петербурге, откуда родом была сама Сонечка. Недаром ее «Белые Ночи». - Я же знаю, Марина, я сама так ходила, сама так любила... Когда я в первый раз их прочла... Я никогда не читала их в первый раз! Только я в «Белых ночах», не только она, но еще и он , тот самый мечтатель, так никогда и...