Поиск по творчеству и критике
Cлово "IMMENSE"
Входимость: 2. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 34кб.
Часть текста: - отрешением в двух смыслах: отделиться и очистить (удалить пятна) <по-французски - игра слов>. Я начинаю с отделения и очищения его - от всего и вся, а затем, когда он свободен и чист (лишен пятен), я оставляю его - предоставляя его собственной чистоте и одиночеству. * Наиживейшим наслаждением моей жизни была ходьба - одинокая и быстрая, быстрая и одинокая. Мой великий одинокий галоп. * Француженки не стесняются открывать шею и плечи (и грудь) перед мужчинами, но стесняются это делать перед солнцем. (Вечерние туалеты и закрытые платья в июльский полдень.) (фр.)] * (Здесь кончается голубо-синяя записная книжка с металлическими скрепами.) ЛИЛОВАЯ ЗАПИСН<АЯ> КНИЖКА, БОЛЬШАЯ, БУМАЖНАЯ - лета-осени 1932 г. (по-моему, мы на 101, Rue Condorcet, a потом 10, Rue Lazare Carnot Clamart) * Мур: - Я еврей? - Нет, ты русский, и папа русский, но фамилия эта - еврейского происхождения, даже - библейского: на <пропуск числа> стр<анице> Библии: Авраам просил у Эфрона продать ему землю для погребения Сарры, а Эфрон продать не хотел, хотел - дать... Через несколько дней, Мур - Я - еврейского производства. * Мурина версия "В двенадцать часов по ночам..." [Начальная строка ст-ния В. А. Жуковского "Ночной смотр".] Из гроба встает Император И лезет куда-то туда Он ищет любимого сына Потом залезает в гроба... * Мой тот Париж (лета 1910 г.) с этим незнаком. А я та - с этой? * Я на квартиру никогда не смотрела с точки зрения удобств, а всегда - с точки зрения...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: ибо — как сказал однажды Гёте одной девушке: Fahre fort mir zu schreiben und rechne mir die Bitte nicht zu hoch andenn Gewohnheit ist ein gar zu liebes Ding [2] — так, м. б., у Вас уже — Gewohnheit, и — что важнее всех обещаний другому — я сама себе обещала никогда — ни в чем — ничем не огорчать Вас и не смущать. Словом, решайте сами и знайте, что я всегда все пойму. Не спрашиваю о здоровье, п. ч. это было бы просить писать. Не спрашиваю, но — конечно — думаю. Помните, я Вам вчера писала о Женеве, а нынче с утра меня в Женеву — звали — на целый день — и даром. И я не поехала, п. ч. не знала, чтo с Вами, и никакой радости, даже щемящей — от одной страны, одной земли — бы не вышло. А вчера вечером, когда хозяйка горного кафе, произнесла слово: Берн: — «J’ai vu cela a Zurich, et dans la cave de Berne». Car elle est immense — la cave de Berne» [3] — я сразу обернула голову, точно меня позвали. Я послала Вам отсюда: небольшое письмо (на которое Вы отозвались), 4 открытки — петербургские [4] — и книжечку. Одну из открыток (конную) и книжку — с оказией из Женевы. Большое письмо лежит и, от времени до времени, — прирастает, но читать его — как и писать — работа, а м. б. и тревога, поэтому — пускай вылеживается — как Вы. Если неудобно, чтобы я писала ежедневно — напишите непременно:...
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Часть текста: Вот об этих-то leçons «bon ton, maintien, tenue» Сонечка мне и рассказывала, говоря о своих тупоносых башмаках. - Это был такой стыд, Марина! Каждый раз сгорала! Он, например, объясняет, как женщине нужно кланяться, подавать руку, отпускать человека или, наоборот, принимать. «Поняли? Ну, пусть кто-нибудь покажет. Никто не может? Ну, вы, - Голлидэй, Соня». И выхожу, Марина, сгорая со стыда за свои грубые низкие ужасные башмаки с бычьими мордами. В таких башмаках проходить через весь зал - перед ним, танцевавшим на всех придворных балах мира, привыкшим к таким уж туфелькам... ножкам... О ножки, ножки, где вы ныне, Где мнете вешние цветы? Но выхожу, Марина, потому что другому - некому, потому что другие - еще хуже, не хуже одеты, а... ну, еще меньше умеют... дать руку, отпустить гостя. О, как я бы все это умела, Марина, - если бы не башмаки! Как я все это глубоко, глубоко, отродясь все умею, знаю! Как все - сразу - узнаю! И он всегда меня хвалил, - может быть, чтобы утешить меня в этих ужасных башмаках? - «Так, так, именно - так...» и никогда на них не смотрел, точно и не видел, как они меня - жгут. И я не глядела, я ведь только до боялась, до того, как он скажет: - Ну, вы - Голлидэй, Соня! - А когда уже сказал - кончено, я свободно шла, я о них и не думала, - о, Марина! я до них не снисходила. Но он их - отлично замечал, потому что, когда однажды одна наша ученица пожаловалась, что не умеет, «потому что башмаки тяжелые» - «Какова бы ни была обувь - остается поступь. Посмотрите на Софью Евгеньевну: кто скажет, что у нее на каждой ножке - по пуду...
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: в Женеву? — И я сказала да, п. ч. у меня были для Вас вещи, и я не хотела отправлять через чужие руки — чтобы другой писал квитанцию. И — одинаково главное, ибо я не эгоист — хотела показать Муру Женеву, т. е. дать ему возможность, в близком уже, классе его — хвастаться. На другое утро — и целое утро — занималась упаковкой Ваших посылок и приведением нас с Муром в более или менее швейцарский вид. Жду машины с 10 ч. и — со страхом: башмаки еще не начищены, identite [2] еще не вынуто, Мур еще не мыт — и т. д. Но 10 ч. — 11 ч. — 12 ч. — машины нет. Вылезаю из своей пещеры — в сад, наведаться. Хозяйский сын (тот, что пишет о Радищеве, — мой умственный дpyг) — M‹apинa› И‹вановна›, Вы с Муром одни поедете в Женеву — ни мама ни Вера не едут. — Тогда я не поеду — ибо я в Ж‹еневе› ничего не найду — ни даже озера — а если найду, то там и останусь и уже во всяком случае не найду машины. Что я буду делать одна, да еще с Муром, в чужом городе, без паспорта и будучи мной?? Бегу оповещать Мура. Он — убит, но не показывает. Но как всегда в моей жизни — я-то приняла всерьез — да еще в какой, а —...
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Часть текста: Аля, неужели ты этими своими глазами видела Россию: Москву: ну — всё — то — такое… чего я никогда не видал… ___ Ривьера <не дописано, оставлено пустое место.> ___ Читает Мертв<ые> Души (выразительно — увлекательно — вспоминаю О. Л. Канцель о Муре (С<ен> Лоран, лето — формулу Мура: Какой увлекательный мальчик!) итак читает М<ертвые> Души: спящему Сереже, рисующей Але, шьющей мне, а больше всего; себе: (меню Чичикова) — «<пропуск слова> с горшком, сосиски с киской… кислой капустой…» ___ — Мур, повторяю тебе: из тебя-выйдет либо писатель, либо… — Вратель! — Неужели цифры никогда не кончаются? — Как звезды. ___ Вчера в первый раз в жизни — с упоением! — играл в настоящей мужской компании (двор дома А. И. Андр<еевой>, пока смотр<ели> кварт<иру>.) — Там был маленький мальч<ик> один — 10 л<ет>, или 12, но такой дохлый! чахлый! —он мне давал такие пощечины, такие пощечины! —А ты? — Я тоже. Митя его держал, а я его бил: избивал. ___ Обычная утренняя ссора с С<ережей>. За кофе (20 м<инут>спустя) Мур, глядя на С<ережу>: — Мама, Вы замеч<аете>? Папа сейчас будет мириться: Просветлели небеса… — Это из моего «Паровоза». ___ Высшая похвала (не без желания задеть): — Это сейчас очень современно. ___ — Мама, смотрите, рисунок: это (какой-то квадрат) Danger de Моrt {смертельная опасность (фр.)} , а это он и она стоят, в спортивном. ___ Вот уже год ка<к> различ<ает> издали, в пол<ной> темноте марки всех автомобилей: Форд, Хочкис, Рено, <не дописано.> Постоянно просит переходить, чтобы дотронуться (до какого-н<и>б<удь> стоящего красавца). Проходя всегда заглядывает <не дописано, оставлено пустое место.> ___ 14-го ноября 1932 — Когда ж она...