• Приглашаем посетить наш сайт
    Культура (cult-news.ru)
  • Поиск по творчеству и критике
    Cлово "AUF"


    А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
    0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
    Поиск  
    1. Сводные тетради. Тетрадь третья. (Страница 4)
    Входимость: 10. Размер: 44кб.
    2. Цветаева М. И. - Тесковой А. А., 14 ноября 1936 г.
    Входимость: 3. Размер: 6кб.
    3. «Пленный дух» (Моя встреча с Андреем Белым). (Часть 2)
    Входимость: 3. Размер: 70кб.
    4. Кудрова Ирма: Путь комет. После России. Глава 7. Невстречи
    Входимость: 2. Размер: 66кб.
    5. Войтехович Р.: Платье Елены Спартанской в стихотворении Цветаевой "Психея" (1920)
    Входимость: 2. Размер: 21кб.
    6. Записная книжка № 1, 1913—1914 гг.
    Входимость: 2. Размер: 57кб.
    7. Панн Лиля: "Сезам по складам"
    Входимость: 2. Размер: 56кб.
    8. Цветаева Анастасия. Воспоминания. Часть четвертая. Германия. Глава 2. Пансион Бринк
    Входимость: 2. Размер: 15кб.
    9. Сводные тетради. Тетрадь первая
    Входимость: 2. Размер: 52кб.
    10. Цветаева М. И. - Штейгеру А. С., 12 сентября 1936 г.
    Входимость: 1. Размер: 15кб.
    11. Цветаева М. И. - Штейгеру А. С., 7 сентября 1936 г.
    Входимость: 1. Размер: 12кб.
    12. Цветаева М. И. - Колбасиной-Черновой О. Е., 9 июня 1925 г.
    Входимость: 1. Размер: 7кб.
    13. Цветаева М. И. - Штейгеру А. С., 19 августа 1936 г.
    Входимость: 1. Размер: 5кб.
    14. Цветаева М. И. - Тесковой А. А., февраль 1928 г.
    Входимость: 1. Размер: 5кб.
    15. Цветаева М. И. - Штейгеру А. С., 29 августа 1936 г.
    Входимость: 1. Размер: 18кб.
    16. Из записных книжек и тетрадей
    Входимость: 1. Размер: 96кб.
    17. Цветаева М. И. - Берг А. Э., 21 февраля 1938 г.
    Входимость: 1. Размер: 3кб.
    18. Цветаева М. И. - Тесковой А. А., 16 сентября 1936 г.
    Входимость: 1. Размер: 6кб.
    19. Башня в плюще
    Входимость: 1. Размер: 20кб.
    20. Цветаева М. И. - Буниной В. Н., 2 июня 1935 г.
    Входимость: 1. Размер: 13кб.
    21. Чародей
    Входимость: 1. Размер: 16кб.
    22. Записная книжка № 14, 1932-1933 гг. Страница 4
    Входимость: 1. Размер: 43кб.
    23. Цветаева Анастасия. Воспоминания. Часть восьмая. Москва и Таруса. Глава 6. Сказочник. Возвращение папы из Каира. Выпускной вечер
    Входимость: 1. Размер: 10кб.
    24. Сводные тетради. Тетрадь первая. (Страница 10)
    Входимость: 1. Размер: 66кб.
    25. Записная книжка № 14, 1932-1933 гг. Страница 3
    Входимость: 1. Размер: 52кб.
    26. Цветаева М. И. - Буниной В. Н., 20 ноября 1933 г.
    Входимость: 1. Размер: 5кб.
    27. «Эпос и лирика современной России»
    Входимость: 1. Размер: 54кб.
    28. Цветаева М. И. - Тесковой А. А., 15 января 1927 г.
    Входимость: 1. Размер: 4кб.
    29. О Германии (Выдержки из дневника 1919 г.)
    Входимость: 1. Размер: 26кб.

    Примерный текст на первых найденных страницах

    1. Сводные тетради. Тетрадь третья. (Страница 4)
    Входимость: 10. Размер: 44кб.
    Часть текста: - омела) ВОЗОБНОВЛЯЮ ВЫПИСКИ ИЗ БОЛЬШОЙ СВЕТЛО-ЗЕЛЕНОЙ ЧЕРНОВОЙ ТЕТРАДИ С КРАСНЫМ КОРЕШКОМ Учится читать: в тетради ряд слов огромными печатными буквами. * Liebe gnadige Frau! Wie merkwurdig trifft es sich! Als ich Ihnen von der russischen Sekretarin schrieb, musste ich gleich ein neues Blatt nehmen, denn eh ich mich bedachte stand es: zu gesund. Das "blonde Madchen" (Tchernoswitowa heisst: Tcherno - schwarz und switowa kommt von Hemd (kleinrussisch: Switka), eigentlich - die mit dem schwarzen Hemde) prahlte mit R und sprach uber ihn wie uber die selbstaufgenommennen Platten zu seinen Bildern: mein. Ich traf sie nur ein einziges Mal und liess sie weiterleben - ohne Sehnsucht. Heute, am 17-ten erhielt ich Ihren Brief und die sein (Briefbuch). Ihr Brief raucht - und rauscht - und glanzt - Bodensee - ein Wort aus meiner Kinderheit, ich war damals im Breisgauer Freiburg und hatte eine Freundin - Brunhild - von dorten, das Kind sah wie ein Seefraulein aus. Ich liebte sie so sehr (fur ihre Schonheit: Seefrauleinheit!) dass man uns schnell jeden Verkehr verbot - als ob ich der See ware, der sie heimwollte - von der Schul-Sandbank! Brunhild vom Bodensee. * ...Seit R habe ich Niemanden geliebt, in Niemanden gelebt, er war meine letzte Seele, meine letzte ander-Seele. * Als Sie so lange nicht schrieben, dachte ich: jetzt hat die Frau Angst, sie will kein grosses Gefuhl, sie ist erfullt - und liess Sie schweigen und hatte selbst nie geschrieben (geschrien). * ...Als mein Kind in Russland vo Hunger starb und ich es - so auf der Strasse von einen...
    2. Цветаева М. И. - Тесковой А. А., 14 ноября 1936 г.
    Входимость: 3. Размер: 6кб.
    Часть текста: никому — кроме Вас и сестры: никому. Это — моя тайна с Р<ильке>, его — со мной. И к этой тайне я всегда возвращаюсь, когда меня так явно оскорбляют — недостойные развязать ремня его подошвы. Обнимаю Вас. Сердечное спасибо за присланное. МЦ. Это последнее, что написал Р<ильке>: умер 7 мес<яцев> спустя. [Известны более поздние стихотворения “Ни разума, ни чувственного жара…”, обращенное к поэту Карлу Ланц-коронскому, и “Ты — цель последняя моих признаний…”] И никто не знает. В декабре 1936 г. — через полтора месяца — будет 10 лет с его смерти. Я помню день: утром 31-го пришел Слоним — приглашать на встречу Нового Года в ресторан — и: — “А Вы знаете? Р<ильке> умер”. (Умер 30-го.) [Рильке умер 29 декабря 1926 г.] Впрочем, м. б. Вы читали мое “Новогоднее” в Верстах — там все есть. — Десять лет. Муру было десять месяцев. Теперь он почти с меня, сороковой № обуви. У меня седая голова (я была совсем молодая — помните?), Рильковской второй внучке — почти десять лет (родилась после его смерти)… <…> Ну, читайте. Здесь ответ — на все. МЦ. …Ich schrieb Dir heute ein ganzes Gedicht zwischen den Weinhugeln, auf eines warmen (leider noch nicht standig durchwarmten) Mauer sitzend und die Eidechsen festhaltend mil seinem Aufklang. Chateau de Muzot s Sierre (Valais), Suisse am 8. Juni 1926 (abends). ELEGIE FUR MARINA O die Verluste ins All, Marina, die sturzenden Sterne! Wir vermehren es nicht, wohin wir uns werfen, zu welchem Sterne hinzu! Im Ganzen ist immer schon alles gezahlt. So auch, wer fallt, vermindert die heilige Zahl nicht. Jeder verzichtende Sturz sturzt in den Ursprung und heilt. Ware denn alles ein Spiel, Wechsel des Gleichen, Verschiebung, nirgends ein Name und Kaum irgendwo heimisch Gewinn? Wellen, Marina, wir Meer! Tiefen, Marina, wir Himmel! Erde, Marina, wir Erde, wir tausendmal Fruhling, ...
    3. «Пленный дух» (Моя встреча с Андреем Белым). (Часть 2)
    Входимость: 3. Размер: 70кб.
    Часть текста: как меня зовут.) Здесь? Как я счастлив! Давно приехали? Навсегда приехали? А за вами, по дороге, не следили? Не было такого... (скашивает глаза)... брюнета? Продвижения за вами брюнета по вагонному ущелью, по вокзальным сталактитовым пространствам... Пристукиванья тросточкой... не было? Заглядывания в купе: «Виноват, ошибся!» И через час опять «виноват», а на третий раз уж вы - ему: «Виноваты: ошиблись!» Нет? Не было? Вы... хорошо помните, что не было? - Я очень близорука. - А он в очках. Да-с. В том-то и суть, что вы, которая не видит, без очков, а он, который видит, - в очках. Угадываете? - Значит, он тоже ничего не видит. - Видит. Ибо стекла не для видения, а для видоизменения... видимости. Простые. Или даже - пустые. Вы понимаете этот ужас: пустые стекла, нечаянно ткнешь пальцем - и теплый глаз, как только что очищенное, облупленное подрагивающее крутое яйцо. И такими глазами - вкрутую сваренными - он осмеливается глядеть в ваши: ясные, светлые, с живым...
    4. Кудрова Ирма: Путь комет. После России. Глава 7. Невстречи
    Входимость: 2. Размер: 66кб.
    Часть текста: Советского Союза оказалась самой многочисленной. Ее должен был возглавить Максим Горький, но в последний момент он не приехал. Сообщили о его болезни, но скорее всего дело было не в этом: за несколько месяцев до того Горькому уже отказали в выезде за границу на лечение. Он стал «невыездным», — возможно, в связи с попыткой заступиться за Каменева. У. Френк, И. Эренбург, А. Барбюс в президиуме I Всемирного конгресса писателей в защиту культуры. Париж, 1935 г. Эмигрантские газеты поначалу игнорировали конгресс, но затем были вынуждены нарушить молчание. «Возрождение» раздраженно констатировало: «Защита культуры приобретает характер пропаганды советского режима». И это было совершенно справедливо. Зал разразился аплодисментами после слов Андре Жида, заявившего: «СССР теперь для нас — зрелище невиданного значения, огромная надежда. Только там есть настоящий читатель…» Год спустя, освещая деятельность конгресса, Шарль Вильдрак писал (в советском журнале «Литературный критик») об «общем энтузиазме к высокому и бодрящему примеру, данному теперь СССР всему миру». В зале «Мютюалите», по мнению Вильдрака, собрались в те дни «прозорливые писатели всего мира, одушевленные общим возмущением и общими желаниями…». Характеристика эта, мягко говоря, неточна. «Прозорливости» у деятелей культуры оказалось явно недостаточно, как показали грядущие события. А «общий энтузиазм» был, но...
    5. Войтехович Р.: Платье Елены Спартанской в стихотворении Цветаевой "Психея" (1920)
    Входимость: 2. Размер: 21кб.
    Часть текста: Концовка выглядит не только «темной», но и «вялой» на фоне преобладающего у Цветаевой стремления к яркости, афористичности и риторической силе финала. Можно предположить, что эта сцена выразительна не сама по себе, а в соотнесении с неким подтекстом, что «узнаванья миг» и сообщает ей необходимую степень риторической силы. Какой же прообраз воскрешала в памяти читателя эта сцена? Вполне возможно, что финал III акта второй части трагедии И. В. Гете «Фауст»: HELENA zu Faust : Ein altes Wort bewährt sich leider auch an mir: Daß Glück und Schönheit dauerhaft sich nicht vereint. Zerrissen ist des Lebens wie der Liebe Band; Bejammernd beide, sag ich schmerzlich Lebewohl Und werfe mich noch einmal in die Arme dir. — Persephoneia, nimm den Knaben auf und mich. Sie umarmt Faust, das Korperliche verschwindet, Kleid und Schleier bleiben ihm in den Armen. <...> Helenens Gewande losen sich in Wolken auf, umgeben Faust, heben ihn in die Höhe und ziehen mit ihm vorüber [Goethe: 359–360]. В прозаическом переводе А. Л. Соколовского: Елена (Фаусту). Старое слово оправдывается, к сожалению, и надо мной. Счастье и красота не соединяются надолго. Нить жизни разрывается так же, как и нить счастья! Только сожалея о том и о другом, говорю я тебе «прости» и падаю в последний раз в твои объятья! Похитив мальчика, пусть похищает Персефона и меня. (Обнимает Фауста. Тело ее исчезает; платье остается в его руках.) <...> ( Платье Елены, расплывшись облаком, обволакивает Фауста и, подняв его, уносит с собой в высоту.)  [Гете: 290]....
    6. Записная книжка № 1, 1913—1914 гг.
    Входимость: 2. Размер: 57кб.
    Часть текста: преступников и сыщиков, возвращались к освященному роковому окну, под церковную музыку, варили манну, перлу, патоку. Лососина. Эпиграф. Ах, несмотря на гаданья друзей, Будущее непроглядно! — В платьице твой вероломный Тезей, Маленькая Ариадна! МЦ Коктебель, 9?го мая 1919 г., воскресение (день нашей встречи с Сережей — Коктебель, 9-го мая 1911 г.— 2 года!) Ревность — с этого чуждого и прекрасного слова я начинаю эту тетрадь. Сейчас Лиля — или Аля — или я сама довела себя почти до слез. Аля, ты может быть прочтешь это взрослой — и невзрослой, как я сейчас, и тебе будет странно и смешно и очень трогательно читать об этом маленьком, очень горьком горе, причиненном тобою, ребенком одного года мне (кому?), двадцати одного. Так слушай же: Ты всё время повторяешь: «Лиля, Лиля, Лиля», даже сейчас, когда я пишу. Я этим оскорблена в моей гордости, я забываю, что ты еще не знаешь и еще долго не будешь знать, кто я, я молчу, даже не смотрю на тебя и чувствую, что в первый раз — ревную. Раньше, когда я ревновала к людям, я не ревновала. Это было очень сладко и немного грустно. И на вопрос, ревнива ли я, я всегда отвечала: «К книгам — да, к людям — нет». Теперь же в этой смеси гордости, оскорбленного самолюбия, горечи, мнимого безразличия и глубочайшего протеста, я ясно вижу — ревность. Чтобы понять всю необычайность для меня этого чувства, нужно было бы знать меня… лично до 30-го сентября 1913 г. Ялта, 30 -го сентября 1913 г., понедельник. ВЫПИСКИ ИЗ ДНЕВНИКА Москва, 4-го...
    7. Панн Лиля: "Сезам по складам"
    Входимость: 2. Размер: 56кб.
    Часть текста: христианской эры, христианской культуры, христианского искусства. Если говорить о стихии слова, порожденной не буквой христианства, а его музыкой, то поэзия Цветаевой видится тут одним из девятых валов этой стихии. Цветаевская идея Бога покидает христианский канон («Бог из церквей воскрес!»), но душа цветаевской поэзии остается христианкой, по Тертуллиану: «Душа — христианка». Главное здесь вера в вечное существование отдельно взятой души. Вера души в свое бессмертие — опора для эгоцентрического гения Цветаевой: «Вне-жизни мне всё было дано». В случае Цветаевой Тертуллианова формула работает и как тождество: «Христианка — душа». Это если согласиться с Цветаевой, что она — «голая душа». А оснований на то, чтобы согласиться, появляется всё больше по мере того, как публикуются архивные материалы. 1 Кому как не «голой душе» и выживать в зимней Москве военного коммунизма! Сюжеты жизни Цветаевой, один...
    8. Цветаева Анастасия. Воспоминания. Часть четвертая. Германия. Глава 2. Пансион Бринк
    Входимость: 2. Размер: 15кб.
    Часть текста: цейн. Узкая уличка, в которой не помню садов (откуда взялась такая, неприветливая, в уютном старом городке?). Глухо отсутствуют в памяти двери в пансион Бринк, словно их поглотила тоска нашего вхождения в них. У стен каменной лестницы на второй и выше цвета не было. Что было в первом этаже? Классы. Туда входили приходящие ученицы-счастливицы, имевшие дом и родных. Мы видели их только на уроках. Нам, пансионеркам, было запрещено дружить с ними. Пансион Бринк был темницей. И мечта была одна: на свободу! На втором этаже помещались комнаты сестер Бринк -фр-н Паулины и фр-н Энни. Где-то в тех этажах жила и экономка фр-н Келлер. Должно быть, в третьем были наши дортуары – две высокие, большие, под углом друг к другу комнаты; обедать мы спускались вниз, в длинную столовую с темными портьерами и тяжелым длинным столом. Выше всего помещались классные и самая мучительная из всех «нумероу ахтцейн». В нее мы входили после обеда и прогулки, должны были там находиться с четырех до семи и в совершенном молчании делать уроки. Попробовав эту муку -окончив уроки в полчаса-час, сидеть два – два с половиной недвижно (читать не разрешалось), мы взмолились маме, и она стала на эти часы брать нас к себе. Исключение это для нас было сделано из-за маминой болезни. Фрейлейн Паулина Бринк, встретившая нас с папой и мамой в своем приемной кабинете, звавшемся «зеленая комната», была, думается, тоже в зеленом платье –...
    9. Сводные тетради. Тетрадь первая
    Входимость: 2. Размер: 52кб.
    Часть текста: С. Г. Волконского, театральный деятель, художественный критик, мемуарист.] - Что у Вас уцелело - из ценностей? Он: - Ничто. (?) (точно спрашивая, проверяя...) - А человек? - Мало... Закат солнца... тень трепещущих деревьев... карканье вороны... * Вам удалось то, чего не удавалось до сих пор никому: оторвать меня не от: себя (отрывал всякий), а от: своего. Так, подолгу застываю над белой страницей своего Егория Храброго [Поэма "Егорушка" (1921 - 1928).]. Этого (другое - всё было!) этого со мною еще не было. * Думать в ответ. Нескончаемый разговор. Что я буду делать, когда прочту Вашу последнюю строчку? (точку!) (Ответ: писать свое. Как оно и было. Кламар, 29-го июня 1932 г.) * Вы - последнее русло моей души, мне так хорошо у Вас в берегах! (как: в руках) О, искус всего обратного мне! Искус преграды! Раскрываю книгу [С. М. Волконский "Художественные отклики"]: Театр (чужд), Танец (люблю только танец Melle Laurence из Гейне и Эсмеральды [Героиня романа В. Гюго "Собор Парижской Богоматери".], но таких не видела и увидеть не могла бы: танец - в слове). C. M.! Немудрено в Исповеди Руссо - дать живого Руссо, в записях Эккермана - дать живого Гёте [Книга литературного секретаря Гете в 1823 - 1832 гг. И. П. Эккермана "Разговоры с Гете в последние годы его жизни"], в мемуарах Казановы - живого Казанову, но мудрено и невозможно в книге о театре... Всё тайное станет явным. Это, обычно, говорят о лжи (NB! чужой!). Я это говорю о правде, единственно-сущей: правде сущности. Не моя случайная ложь станет явной, а моя вечная...
    10. Цветаева М. И. - Штейгеру А. С., 12 сентября 1936 г.
    Входимость: 1. Размер: 15кб.
    Часть текста: Г., СУББОТА CHATEAU D’ARCINE, (МОЙ ЛЮБИМЫЙ ДЕНЬ — И ДЕНЬ МОЕГО РОЖДЕНИЯ: С СУББОТЫ НА ВОСКРЕСЕНЬЕ: В ПОЛНОЧЬ. МАТЬ ВЫБР‹АЛА› СУББОТУ, Т. Е. НАЗАД) [1] [1-Е] — О Вашей болезни. Мне хочется самой понять и об этом Вам сказать раз-навсегда. Поверим, что Ваша болезнь по существу неизлечима, что Вы уже никогда не будете здоровым человеком. Примем это — и попробуем найти лечение — неизлечимости, выход — из явного тупика. Я всегда работаю на примерах и вне примеров не понимаю ничего. Поэтому — оборотом головы — на Р‹ильке›. Это был отродясь больной: больной уже потому и тем, что мать хотела SOPHIE, а получила — Rene (так его звали в детстве, Rainer’a он открыл et imposa [2]), что его до 5 л‹ет›, а м. б. и позже, водили девочкой, этим подтачивая без того уже половинную мужественность поэта. (А потом сразу отдали в корпус. Сохранился один вопиющий отрывок, страшнее которого я ничего не знаю.) В его письмах жене — женился рано — непрерывные таинственные упоминания о каком-то — недуге, хотя внешне был совершенно здоров. Нечто вроде «mon mal» [3]. (Знаю, знаю: — «Но у меня не mon mal, а вообще — mаl, весьма даже достоверное», — погодите.) Ему всю жизнь...