Марина Цветаева: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1919". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 25. Размер: 134кб.

Часть текста: Аля: «В твоей душе тишина, грустность, строгость, смелость. Ты уме-ешь лазить по таким вершинам, по которым не может пройти ни один человек. В твоей душе — еще ты. Ты иногда в душе наклоняешь голову». — Ты сожженная какая-то. — Я никак не могу выдумать тебе подходящего ласкательного слова. Ты на небе была и в другое тело перешла. ___ Солдатик на Казанском вокзале. ___ 8-го июня 1918 г. — «вВы придете?» — «Да!» ___ (Адмирал Щастный) ___ Аля: «У меня тоже есть книга — Толстого Льва: как лев от любви задохся». ___ В деревне я — город, в городе — деревня. В городе — летом — хожу без шляпы, в деревне — не хожу босиком (распущенность). Вернее всего — оттуда: с окраин, с застав. ___ — Вы любите детей? — Нет.— Могла бы прибавить: «не всех, так же, как людей, таких, которые» и т. д. Могла бы — думая об 11-летнем мальчике Османе в Гурзуфе, о «Сердце Аnnе» Бромлей и о себе в детстве — сказать «да». Но зная, как другие говорят это «да» — определенно говорю: «нет». ___ Не люблю (не моя стихия) детей, простонародья (солдатик на Казанском вокзале!), пластических искусств, деревенской жизни, семьи. ___ Моя стихия — всё, встающее от музыки. А от музыки не встают ни дети, ни простонародье, ни пласт<ические> искусства, ни деревенская жизнь, ни семья. ___ Тем, кто танцует Шопена — или это оправдывает: Господи, сколько нужно было Шопену (пусть бессознательно!) прибавлять к...

Входимость: 19. Размер: 52кб.

Часть текста: Егория Храброго, 21-го апреля 1919 г. В первый раз в жизни (с 14?ти лет) хожу на низких каблуках. Скоро, очевидно, буду ходить без корсета! <Эта фраза вычеркнута карандашом.> Скоро, очевидно, буду печататься на е. Все мои «никогда» отпадают, как гнилые ветки. Я только не знаю,— окончательное ли это высокомерие, или окончательное самоунижение. Знаю только, что это лишний шаг к небытию. ___ Что такое — я? Серебряные кольца по всей руке + волосы на лбу + быстрая походка + + +… <Две строки вычеркнуты вертикальной линией.> Я без колец, с открытым лбом, тащащаяся медленным шагом — не я, душа не с тем телом, все равно, как горбун или глухонемой. Ибо — клянусь Богом — ничто во мне не было причудой, всё — каждое кольцо! — необходимостью, не для людей, для собственной души. Так: для меня, ненавидящей обращать на себя внимание, всегда прячущейся в самый темный угол залы, мои 10 колец на руках и плащ в 3 пелерины (тогда их никто не носил) часто были трагедией. Но за каждое из своих 10?ти колец я могла ответить, за свои же низкие каблуки я ответить не могу. ___ Я могу брать только у того, кто дает безлично, как решето пропускает воду. Всякий дар лично мне — низвергает <над строкой: по; т. е. повергает> меня в прах. (Благодарность.) ___ За 1918–1919 г. я научилась слушать людей и молчать сама. ___ «Не могу» — естественные границы человеческой души. Снимите их — душа сольется с хаосом, следовательно перестанет быть. Я на этой дороге. ____ При отпадении каждого моего «не могу» у меня двойное чувство презрения к себе и легкости: еще немножко меньше меня! ___ Недавно, возвращаясь из...

Входимость: 17. Размер: 55кб.

Часть текста: меховые пелерины и т. д. — И поддельные — как виноград — локоны. Это тоже стоит! ___ Ах, еще про коммуниста! (Милого Я?ча!) Кто-то в комнате: — «В Эрмитаже —- невероятная программа!» К<оммуни>ст, певуче: — «А что такое — Эрмита-аж?» ___ Изречение одного — об одном: — «Х ist leer und wenn er voll ist, isl es nur dreckvoll.» {«Х — пуст, а если бывает заполнен, то такой дрянью» (нем.)} ___ Ах, сила крови! Вспоминаю, что мама до конца жизни писала Thor, Rath, Theodor,{Врата, совет, Теодор (нем.) — в современном правописании «th» заменено на «t».}— из немецкого патриотизма старины, хотя была русская, и совсем не от старости, п<отому> ч<то> умерла 36?ти лет. — Я с моим— ?! Францию я люблю больше, чем француз, Германию больше, чем немец, Испанию больше, чем испанец и т. д. Мой Интернационал — патриотизм всех стран, не Третий, а Вечный! ___ Аля, заглянув в какое-то окно на Поварской — «Марина! Я сейчас видела счастливого мальчика, который не служит, а ест ягоды и всё время читает сказки!» ___ О мальчиках. — Помню, в Германии —мне было 17 лет, в маленьком местечке Weisser Hirsch, под Дрезденом, куда папа нас с Асей послал учиться хозяйству у пастора, один 15 летний — неприятно-дерзкий и неприятно-робкий розовый белокурый мальчик как-то глядел мои книги. Видит «Zwischen den Rassen» H. Mann’a (замечательная книга, напоминает Башкирцеву) с моей рукой написанным эпиграфом: «Blonde enfant qui deviendra femme, Pauvre ange qui perdra son ciel!» {«Белокурое дитя, которое превратится в женщину. Бедный ангел, который потеряет свое небо!» (фр.)}...

Входимость: 11. Размер: 72кб.

Часть текста: Казановы". Цветаева и театр. "Я стала писать пьесы — это пришло, как неизбежность, — просто голос перерос стихи, слишком много вздоху в груди стало для флейты", — утверждала Цветаева летом 1919 года. Однако это — внешнее объяснение. Поэт искал спасение в отвлечении, в уходе от убогой и зловещей действительности… * * * Первый шаг в драматургии Марина Цветаева сделала осенью 1918 г. в маленькой пьесе "Червонный Валет". Действующие лица — игральные карты; характеры едва обозначены, только — фабула. Слуга — Червонный Валет — беззаветно любит двадцатилетнюю госпожу — Червонную Даму, супругу старого Червонного Короля. Тот отправляется в поход; карты предсказывают Червонной Даме "постель амурную" с Пиковым Королем. Предсказание сбывается: Трефовый и Бубновый Валеты, подстрекаемые Пиковым Валетом, объединились ради своих королей, претендующих на руку Червонной Дамы; готовят заговор: они должны застигнуть любовников во время свидания. Верный Червонный Валет вовремя предупреждает свою госпожу (она с Пиковым Королем успевает бежать) и отдает за нее жизнь, пронзенный пикой Пикового Валета. В пьесе слышатся интонации и ритмы еще ранней Цветаевой: Валет, Валет, тебе счастья нет! Я — роза тронная. Валет, Валет, молодой Валет, Валет Червонный мой! ………………………. Спешишь, и льстишь, и свистишь, и мстишь, — Что мне до этого? Иди, труби с королевских крыш Любовь валетову! Так поет Червонная Дама, которая "еще не отточила когтей, еще не женщина. — Ребенок. — Роза". Драма Блока "Роза и крест" — вот что напрашивается аналогией к "Червонному Валету"....

Входимость: 9. Размер: 161кб.

Часть текста: Кунцевский приют. Новый год. Смерть Ирины. "Дворец Искусств". Стихи к "Н. Н. В.". "Ничто не сравнится с родным". "Впервые увидела Блока". Незавершенная пьеса и лирика двадцатого года. "Царь-Девица". Стихи зимы двадцатого. Встреча с Евгением Ланном. "На Красном Коне". Борис Бессарабов. "Егорушка". Письмо к Волошину. К тебе, имеющему быть рожденным Столетие спустя, как отдышу — Из самых недр, — как на' смерть осужденный — Своей рукой пишу. …………………………. Со мной в руке — почти что горстка пыли — Мои стихи! — я вижу: на ветру Ты ищешь дом, где родилась я — или В котором я умру… ("Тебе — через сто лет") В августе девятнадцатого написаны эти строки. Поэт обращается сквозь сотню "разъединяющих лет" к будущим поколениям, которые его поймут и полюбят. Смысл стихотворения перешагнул через его замысел, древний, как сама поэзия. Женщина, которую столь мало и не так любили на земле, но которую — она это знает! — будут любить, когда ее уже не станет. Она восторжествует посмертно: у того, "через сто лет", она будет единственной желанной возлюбленной: На встречных женщин — тех, живых — счастливых, — Горжусь, как смотришь, и ловлю слова: "— Сборище самозванок! Все' мертвы вы! Она одна жива!" Он, будущий, к кому обращается героиня Цветаевой, заклеймит своих предшественников, которых не осенила эта великая любовь: Бьюсь об заклад, что бросишь ты проклятье Моим друзьям, во мглу могил: "— Все' целовали! — Розового платья Никто не подарил!" Розовое платье. Розовый цвет, румянец. Символ юности, чистоты, нежности, Романтики. Еще в стихах 1913 года: "Слишком розовой и юной Я была для Вас"; "Я, вечно-розовая, буду Бледнее всех"; "розовый...

Входимость: 8. Размер: 52кб.

Часть текста: приглашаю! Там такие, как вы, и не нужны... Я: - Вредны. Он: - Это дом Чрезвычайки, Чрезвычайка ушла. Вы наверное знаете, на углу Поварской и Кудринской, у Льва Толстого еще... щелк пальцами)... дом... Я: - Дом Ростовых? Согласна. А учреждение как называется? Он: - Наркомнац. Народный Комиссариат по делам национальностей. Я: - Какие же национальности, когда Интернационал? Он, почти хвастливо: - О, больше, чем в царские времена, уверяю вас!.. Так вот. Информационный отдел при Комиссариате. Если вы согласны, я сегодня же переговорю с заведующим. (Внезапно усомнившись) - Хотя, собственно говоря... Я: - Постойте, а это не против белых что-нибудь? Вы понимаете... Он: - Нет, нет, это чисто механическое. Только, должен предупредить, пайка нет. Я: - Конечно, нет. Разве в приличных учреждениях?.. Он: - Но будут поездки, может быть, повысят ставки... А в банк вы решительно отказываетесь? Потому что в банке... Я: - Но я не умею считать. Он, задумчиво: - А Аля умеет?* Я: - И Аля не умеет. Он: - Да, тогда с банком безнадежно... Как вы называете этот дом? Я: - Дом Ростовых. Он: - Может быть, у вас есть "Война и мир"? Я бы с удовольствием... Хотя, собственно говоря... Уже лечу, сломя голову, вниз по лестнице. Темный коридор, бывшая столовая, еще темный коридор, бывшая детская, шкаф со львами... Выхватываю первый том ...

Входимость: 8. Размер: 7кб.

Часть текста: Изменщик, обманщик! Подпевали хором Черти из бочонка: - Всю тебя, девчонка, За копейку продал! А коровки в травке: - Завела аму - уры! В подворотне - шавки: - Урры, урры, дура! Вздумала топиться - Бабка с бородою: - Ничего, девица! Унесет водою! Расчеши волосья, Ясны очи вымой. Один милый бросил, А другой - подымет! 3 В мое окошко дождь стучится. Скрипит рабочий над станком. Была я уличной певицей, А ты был княжеским сынком. Я пела про судьбу - злодейку, И с раззолоченных перил Ты мне не руль и не копейку, - Ты мне улыбку подарил. Но старый князь узнал затею: Сорвал он с сына ордена И повелел слуге - лакею Прогнать девчонку со двора. И напилась же я в ту ночку! Зато в блаженном мире - том - Была я - княжескою дочкой, А ты был уличным певцом! 24 апреля 1919 4 Заря малиновые полосы Разбрасывает на снегу, А я пою нежнейшим голосом Любезной девушки судьбу. О том, как редкостным растением Цвела в светлейшей из теплиц: В высокосветском заведении Для благороднейших девиц. Как белым личиком в передничек Ныряла от словца "жених"; И как перед самим Наследником На выпуске читала стих, И как чужих сирот - проказников Водила в храм и на бульвар, И как потом домой на праздники Приехал первенец - гусар. Гусар! - Еще не кончив с куклами, - Ах! - в люльке мы гусара ждем! О, дом вверх дном! Букварь - вниз буквами! Давайте дух переведем! Посмотрим, как невинно - розовый Цветок сажает на фаянс. Проверим три старинных козыря: Пасьянс - романс - и контраданс. Во всей девчонке - ни кровиночки... Вся, как косыночка, бела. Махнула белою косыночкой, Султаном помахал с седла. И как потом к старухе чопорной Свалилась под ноги, как сноп, И как сам граф, ногами топая, Ее с крыльца спустил в сугроб... И как потом со свертком капельным - Отцу ненадобным дитeм! - В царевом...

Входимость: 8. Размер: 48кб.

Часть текста: книжка № 7, 1919-1920 гг. Страница 2 ___ Последний день. Звуки топора, звуки Ирины, звуки сердца. Туман. Любопытство. Восторг. Может быть, мне удастся от Рождества Христова оставить Вам еду. Завтра — отъезд! Но мы проведем этот день волшебно.— Жизнь! Я уже с волнением ожидаю кого-то, кто похитит меня на краткое время. Ирина гнусно орет: — «Аля мешает!» — Тишина.— Жду Вас. Дай Бог, чтобы Г<ольдма>ны угостили Вас. Потрескивает по временам полено, гудит сердце, я жду Ваших легких шагов, звука ведер, бетонов! Наконец! Вошли с Вашей кудрявой русой головой. Окно наверху не заморожено. Ура! Я пишу, а деньги Вы найдете. Так приятно сейчас любить. Там растут сейчас розы! Там сейчас Вам посылают деньги. Легкий душистый дым. В последний раз! Дым вьется барашковой шерстью и снами принца и принцессы. Открыта волшебная печечка. В тумане разглядываю Вас, в Вашем коричневом платье. Там возвышается белый кувшин с водой и крышка от медной кострюльки. Раскаяние, что съела картошку и хлеб. Марина! — Ура! Ура! Ура! Идем на Врага! За Матушку-Россию! За ...

Входимость: 7. Размер: 63кб.

Часть текста: Ю. 3<авад>ский, приблизив, уяснил мне Лозэна. Взаимные услуги живых и мертвых! ___ Не называя Вашего имени (дабы не ставить точку над i Вашего тщеславия!) скажу Вам, что Вы единственный из поступили со мною правильно, ибо поступили чудовищно. Ebaubie {Ошеломленная (фр.)}таким поведением, я буду Вас помнить вечно, лучшее доказательство тому, что я не дальше, как сегодня утром,— совсем не думая о Вас несколько месяцев! — видела Вас во сне: Вы у меня под большой пестрой подушкой забыли цепочку с сердечком, к<отор>ые я Вам — когда-то — в каком-то предыдущем сновидении — подарила. — Милый друг! Вы — не в сновидении! — сделали лучше: Вы невинно забыли у меня книжечку стихов, Вам мною посвященных. Таких вещей с людьми даже я не делала. Vous avez ete plus royaliste que Ie Roi. {Вы оказались большим роялистом, чем сам король (фр.)} — Жалко только, что я больше ценю этот роялизм, чем Вы сами,—ибо Вы о нем давно уже забыли! ___ Запах — из распахнутой двери кафэ — кофе — ванили — сигары — каких-то печений кажется. Вы думаете мне захотелось зайти в кафэ, пить и есть? — Нет — слезы на глазах! — целовать. ___ Я доблестно выдержала 2летний abrutissant {огрубляющий (фр.)} режим картошки. Но кто знает, если бы я ела мясо, не была ли бы я еще веселее и «гениальнее». (Ставлю кавычки для тогб, чтобы не поставили их — вы!) ___ Я так чувствую — в что — кому (физически на этот раз) — нужно! Але и Сереже напр<имер> жиры (у обоих дарование — таять, как свечи!), мне мясо (концентрированная энергия!) и яблоки (еще немножко веселья!) ___ Человек, меня не любящий, для меня — загадка. Вместо того, чтобы ненавидеть, задумываюсь (разглядываю.) ___ Никакая вторая встреча с человеком (ибо всё дело во второй!) для меня не сравнится с чувством, с каким перечитываю — час тому...

Входимость: 7. Размер: 88кб.

Часть текста: плавать и однажды Ируся и Мур едва не утонули. К тому же именно в это лето вокруг – в лесах, поселках и даже на пляжах – случился невиданный пожар: люди задыхались от гари и ничего не видели от дыма, выли сирены, было страшно; Цветаева на всякий случай собрала в кошелку самое ценное: «тетради, иконы, янтари, identité [вид на жительство. – В. Ш. ], деньги (NB! напомнил – Мур!)»... Пожары продолжались четыре дня, их погасил вовремя подоспевший ливень. В остальном Ирине было скучно, Мура заставляли заниматься математикой с Маргаритой Николаевной («бедный Мур!» – писала Ирина отцу до отъезда; «бедная мама!» – ему же из Лакано). Повседневность не могла не заботить Цветаеву, но ей хорошо писалось – и это искупало все; Але она описывает пожар с большим юмором. Аля в одном из писем сообщила о смерти Софьи Евгеньевны Голлидэй, которую по просьбе матери пыталась разыскать. Это известие: ее Сонечки больше нет на свете! – бросило Цветаеву к тетради. За лето в Лакано она написала «Повесть о Сонечке». Эта работа возвращала ее на родину, во времена «театрального романа», когда «все они» были еще живы, когда сама она была молодой, а Аля и Ирина маленькими, когда между ними не было еще ни смерти, ни непонимания, ни взаимных обид. Негодование и боль того времени смягчились и отошли, впервые Цветаева может говорить об Ирине – еще живой – без надрыва, с нежностью. Когда-то, в дни после смерти Ирины она писала Вере Звягинцевой, что не принимает эту смерть, ей кажется, что дочка жива... Теперь ужас случившегося изжит, в повести она воскрешает Ирину, и та навеки останется такой, какой мать помнит ее с расстояния в семнадцать лет. Из ...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1919"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1919"