ЗАПИСНАЯ КНИЖКА
4
1917—1918
{Факсимиле страницы записной книжки 4}
Летняя заря
Взглянула на них,
Зеленые глаза
Взглянули на них
___
Ангелылетят,
Ветер дует,
Ласточки поют
Глаза смотрят.
___
Ах вы ангелы — куда?
ф Вот за эту ночку.
Улетаем мы туда,
За деревья, к лодкам.
___
Милый Коля, ты вот тут,
Ты сидишь за чаем,
Ты в холодной комнате,
Около кровати.
Ах вы ангелы летите
И
___
Вот Сережа милый мой
Ты вошел к квартиру.
Там заря горит, горит,
Ласточки влетели.
Вот огонь горит, горит,
Ласточки поют, поют
И лампада нежная
Взглянет на меня.
Вот Сережа подошел
И молился Богу,
А теперь уже нельзя:
Богу — неприятно.
Ласточки поют, поют,
Ангелы летают.\
___
Аля на Брестс<ком> вокз<але>
(Динго)
— Я еще не знала такого
сильного горя.
___
19-го июня 1917 г.
Я люблю очень небо п<отому> ч<то> — правда? — небо меняется, а цветы не мен<яются>.
___
(Глядя в черную, решетч<атую> дыру у пам<ятника> Ал<ександру> III) — Я вижу черные глаза и черный плащ.
___
19-го июня 1917 г., понед<ельник>
Милый папа, я вместе люблю бабочек, ангелов и Бога. Вместе, одинаково. И еще люблю название «алый цвет» и «алая роза» — названье. Милый папа, я тебя люблю и еще одного человека. Он наз<ывается> М<иро>нов. И еще люблю рисованье — твое и Маринино — и то, что вы пишете. Дор<огой> папа, я буду тебя называть «Вы» и теперь Вам пишу: как Ваша собака живет? Красивый мой папа, когда эти буквы высохнут, М<арина> положит письмо в конверт и еще др<угое> что-то такое красивое, но я не хочу Вам этого говорить.
Вы знаете, что у М<арины> есть один браслет красивый с лебедем.
Лебедь по морю летает,
Церкви так звонят, звонят.
Я дала одно колечко
На руку ему.
_____
Не хотелось, не хотелось
Мне писать,
Не хотелось, не хотелось
И играть.
Мне так розово хотелось
Розоичку сорвать.
Но нельзя мне, невозможно
За решетку встать.
И горюю я одна.
— Аленька! мне тоже грустно,
Так же, как тебе.
_____
Говорила я ему:
На тебе колечко.
— Так волосы вьются
У тебя на глазах.
_____
(«Да-а! Очень красиво!»)
— Ах, вот милый мой Сережа,
Ты не вспомнил про меня.
Как вы сели на скамейку,
Я пошла тогда одна.
_____
Аля.
А нельзя так? — Милыи моя красавец!
Милый мой красавец,
Я скажу тебе одно:
Приезжал всегда.
И за это, милый мой,
Подарю тебе цветок.
Он красивый, темно-синий,
С серебристым лепестком.
_____
— Это было письмо, а теперь стихи:
Я видала темно-черные глаза,
Я сидела на коленях у тебя.
(Темно-черные глаза, это мне очень нравится)
— Я очень захотела ему про белую розу написать. Начинается очень красиво:
Я видала розу белую,
А росла она в Крыму.
И я целый день смотрела
На нее одну.
И другие так мне нравились,—
Так же, как и та.
Я смотрела нежно,
Целовала их.
_____
И Марина пишет так.
А я тоже рядом с нею
Сижу и пишу.
Все похожия слова
Нравятся мне очень.
_____
Писательное чтенье.
_____
Я люблю тебя за то, что у тебя глаза красивые, и я рада, что ты прочтешь эти мои слова.
— Милый Н.! Как ты хочешь,— чтобы я тебе розу подарила — или лепесток розы?
Аля.
19-го июня 1917 г., понед<ельник>
Ax, злодейка я не злая!
Мне не нравится быть злой.
Говорю тебе, дружочек:
Ты мой милый, дорогой.
_____
время — любовь вглубь
Днем с маленьким мальч<иком>м
ночью с большим.
___________________________
Розовый цвет на платье,—
Церкви так звонко звонили,
Икона красивая ждет.
Браслет на руке — горячий,
Нежное солнце жжет.
___
Небо смотрело глазами своими:
Красиво, темно — и ночь.
Тоже ресницы темнеют,
Сердце, как колокол бьет.
___
Москва, 2l-го июня 1917 г., среда.
Милый папа, мы с М<иро>новым гуляли в З<оологическом> саду и видали льва, к<отор>ый был в клетке. Мы с М<ироно>вым смотрели. Он ничего не ел, только держал мясо во рту, а лапами поддерживал. М<арина> смеялась — и М<иро>нов. Лев вспрыгнул, М<арина> испугалась и сказала: — «Боюсь, боюсь», а М<ироно>в ответил, что львы не любят, когда над ними смеются. Лев смотрел очень страшными желтыми глазами.
Потом мы заметили барса, к<отор>ый очень хорошо мылся: лапой. Лизал себе лапу и мыл лицо,— морду.
_____
Д<он> Ж<уан> гулял в саду,
Он красиво смотрит.
И пришла к нему одна
Милая красотка.
И красотка говорит:
— «Дон-Жуан мой милый,
Ты не знаешь, как зовут
Этот день красивый?»
— Знаю, Донна Анна!
Называется мой день —
Солнце золотое.
_____
Сколько материнских поцелуев падает на недетские головы,— и сколько нематеринских — на детские!
_____
Мы лучше всех,
Мы любим всех,
Мы ко всем идем,
Обо всем поем.
Когда ты спишь и тебе какой-н<и>б<удь> хороший сон снится, ты помни, что это назыв<ается>: яркий сон.
— Знаешь, из чего сделано железо? Из самых, самых злых сил,— злых и крепких.
Вот был час! Настало солнце
И от солнца — луч.
И так сильно сердце бьется
У меня.
___
(Это так ты говоришь.)
На чем мы сейчас кончали?
И летит прекрасная сова
И взглянули очи серые — глаза
— твои)
Так темно-прекрасно стало у меня.
_____
Изменился мой цветок
Голубой мой цвет.
Ты подумал про меня:
Ты заметил это.
Ночь — яркая была,
И теперь уже прошла
Дорогая ночь.
(Вот это половинка для тебя, а другую, к<отор>ую мы напишем, будет для папы.)
Ах, ты любишь ли меня
Как птица — ангела?
_____
(Эти стихи я папе оставила, а теперь я тебе буду вспоминать.)
Вот раз ангел пролетел
С нежною красоткой
(Эта красотка нежная — ты!)
И ты вспомнил обо мне,
Нежный мой красавец.
— это был папа. Это ты говоришь, твои слова.)
Расцвел букет мой золотой,
Как будто нежный ангел
(Если тебе очень нравится,— твои стихи будут. А если еще лучше — опять твои, А если тихие и смешные — тогда, значит, папины.)
И время жизни, время лет —
Как будто бы расцвел в саду
Букет мой нежный.
(Глядя на ручку: «Мне кажется,— это перо — молодое!)
(Знаешь почему мы влет» написали, п<отому> ч<то> — если десять лет проходит у человека, тогда лучше человеку.)
_____
Лев золотой — ты был!
Помни это совс<ем> посл<еднее> слово:
Ты прошел — мимо меня,
И узнал красотку.
Ты узнал, что это я —
Милая красотка.
_____
26-го июня 1917 г.
Мы с Алей — как цыганщины. Сегодня я в первый раз водила Алю в кинемат<ограф> («Дикарка» — Коонен, молодой челов<ек>, вроде Сережи Игнатьев<ского> и старик, похожий на Гёте). Аля была в коротком роз<овом> платьице и синей с розами шали,— как цирковое дитя. Я — в большой черной шали, к<отор>ая вздувалась, как парус. И эти три браслета, и эти пять колец.
26-го июня 1917 г.
— М<арина>! Ты не видала никогда под землей голову какую-нибудь? — Нет.— А я видела: на картинке в книжке: крокодилы смотрят.
(27-го июня 1917 г., вторник.)
Небо смотрит нежно,
И мне нравится оно —
Голубое небо.
_____
(На волке, перед сном.)
Нежные листья веют над нами —
Глубоко-глубоко
(На вечерней прогулке.)
Солнце светит, небо смотрит,
И цветы растут
И деревья нежно смотрят,
Голубой сон спит.
______
Я люблю — дождь,
Голубое небо
_____
Деревья шумят.
Ночью — играют в домах
Синий — цвет цветов…
Свежий ветер дует,
Птицы поют,
Распустился белый,
Милый мой цветок.
_____
Ангельский цвет — платье,
И огонь — кругом
(Знаешь почему огонь? Такие люстры всё маленькие, серебр<яные> люстры, желтые, синие, как у тебя)
_____
Ты цвет красивый, нежный,
Ты голубой мой цвет
Ты любишь только душу
Прекрасную свою.
_____
(Если ты <не дописано>
Серебристый ландыш
Светит на поляне
А деревья смотрят
Так-же, как всегда.
(М<арина>! всё лучше и лучше стихи становятся — или всё хуже и хуже? — Властно: Что сейчас писали?)
—
И теперь расцвету.
(Это была такая волш<ебная> роза, к<отор>ая умела говорить. Вот она и сказала.)
Цветок любимый мой
Ты рос всегда — спасибо
Ты любишь ночь и роскошь
—Мою.
_____
(А др<угой> не желаешь?)
Занавески закрыты.
Все спят,— кругом тихо.
И ночь — глубокая
Залилась.
_____
Ромашки расцветают,
Тихо всё кругом.
И меня ласкает
Дерево моё.
_____
Цветок растет.
_____
Я люблю тебя, золотое солнце,
Я люблю тебя, золотое солнце,
И твой — голубой ветер
С синим сердцем — люблю.
(М<арина>! Как я рада, что я такие стихи пишу!)
28-го июня 1917 г.
(Ты такие стихи, как я, пишешь?
— Очень похожие. — Похожие слова или похожие стихи?)
— А теперь или за своим глазом! (Кукольный голубой глаз — подарок.)
Все это перед сном.
(Раньше, до прогулки):
— Свет! Ты светишь?
— Да, свечу.
Иногда.
А теперь не буду.
_____
В лесу волк ломает дерево.
Я не буду петь.
—
Яркими слезами
Заливают ствол.
_____
Я любила сон — всегда,
Нежная всегда была.
_____
Тополь золотой растет
В поле золотом.
Возле тополя — цветы
Расцветают.
——
Проливался проливной дождь
Во дворе одном.
_____
— Цветок! Ты рос? — Я рос — всегда.
Но больше я расту тогда,
Когда темно.
——
М<арина>! Если ты ночью будешь итти одна — совсем-совсем одна — и увидишь далеко — человека, ты скажи только одно слово: — «Я к тебе не пойду, я пойду на море.
____
«Спаси, Господи, и помилуй (перечисление всех) — потом: — «И чтобы каждый день шел дождь… Чтобы деревья росли… Чтобы цветы росли…» — «Когда я стою с тобой рядом, мне жарко от любви.»
(Безумные поцелуи)
(29-го июня) утром
Ресницы глаз — падают)
Глаза глядят — грустно.
_____
Синий ландыш растет
В поле золотом.
И серебряное жжет
Солнце нас с тобой.
_____
Розы росли в саду на Садовой,
Розы на клумбах нежно росли.
_____
(Поставь точку.)
(М<арина>! Яркий сон — мы говорили?)
Яркий сон звенел в ушах принцессы,
Тихо так кругом.
Горы яркие заснули,
Море не шумит.
_____
(Знаешь почему внизу? У Бога такое низкое небо, ниже меня, ниже Ирины — вот такое — и низкое солнце)
_____
У тебя дыра на локте, как полу-месяц!
В небе поют
Тихо и глухо.
Никто не слышит,
Как там поют!
_____
Милый цветок!
Как тебя любит Бог!
_____
30-го июня 1917г. вечером.
Небо зазвенело,
И закат прошел.
_____
Деревья так нежно целуют,—
Прощание милого ветра.
И ветер сказал на прощанье:
— «Давай мне скорее — себя!»
_____
Целует облака.
В облаках скорее
Львицы прибегут
(Не смешно — нет? Смеется.)
(Хочешь про камни, к<отор>ые у тебя на браслете?)
Браслет на руке — надет:
Красивые камни — блестят
И камни похожи на солнце,—
Яркий мой луч.
_____
(Если тебе эта половина очень нравится, я тебе ее отдаю.)
Княжна сидит, читает.
Так ярко солнце вьет.
Княжна сидит, рыдает:
— Мой милый брат уйдет.
Уйдет он в дальний путь,
Меня он не возьмет.
_____
Львица ярко и волшебно
Где сидела белка
Яркая одна.
_____
Темная ночь —
Веселая и красивая —
Любит меня,
Как княжна золотая моя.
(Знаешь, кто это слово говорит? М. И. Эфрон!)
_____
(Я тебе скажу, и ты мне что-н<и>б<удь> ответь.)
Цветок! Я расту —
В ночь золотую.
_____
Бог и львица
Львица! Я летаю!
Но ты не улетай никогда.
— Спасибо, Бог,
За утро раннее.
_____
<аться>)
Ты, небо, знаешь мое названье.
Оно серебряное,— оно.
_____
Слова красивее, умнее,
Чем сердце яркое мое.
__________________________
Вечер в кухне — Золушки (2-го июля 1917 г.)
— «Когда цветок рос и вдруг перестает расти,— это значит — людям на свете плохо.»
_____
М<арина>! Ты не похожа на кухарку. п<отому> ч<то> кухарка — где работает, там и ночует, а ты здесь только работаешь, а спишь у себя.
_____
Как бы я хотела на тебя стирать! Одевать тебя! Мне ка<жется>, всё это тебе так трудно. Когда принцы приедут, мы не будем готовить.
_____
Когда ты с. мотр<ишь> в форт<очку> у тебя лицо нежное и грустное.
Голубые глаза,
Вы так нежно смотрели,
И фиалки росли,
Вы смотрели на них.
_____
Принцесса сидит у окна
И горько так плачет она.—
Отчего?
Принц приедет на коне,—
К нам и к Але нежной.
Он в кафтане сером,
В шапке голубой.
_____
Деревья шумели и ласково пели,
Цветы расцветали в полях,
И башня играла, и люстры горели
В высоких, прекрасных домах.
_____
(Про небо — желаешь? Сказать тебе назв<ание>? Запишешь его?)
_____
Голубое небо
Голубое небо
Со слезами светит.
(А знаешь почему у неба слезы бывают? П<отому> ч<то> когда ночь, небо всегда плачет. П<отому> ч<то> людям ночью плохо бывает и они долго не спят,— к<отор>ые на войне и в Нижнем Новгороде.)
Шарманка голубая
Играла так красиво.
Змея золотая ползла.
_____
(В ванне — поет: «Ты забудешь меня»…— Аля, откуда это? — Так в сказке написано, а я в песне пою.»)
_____
— «А ты седые волосы не любишь? Черные больше? — М<арина>! помни, когда ты обожжешься, это не от керосинки, не от спички, это от моей любви ты жжешься, обжигаешься.»
_____
— собака желтая,
Облезлая шерсть
_____
(М<арина>! Мне кажется — «усачей» (Песня — Гусары-усачи) похоже на Исаак (Т<атьяна> И<сааковна>)
Лампы светят в домах,
И глубоко спала я — одна.
(Знаешь, почему «одна»? П<отому>ч<то> не все люди сразу спят. Ты пишешь, др<угие> обедают,— могут есть, могут пить, могут иногда писать.)
(Я) — Ты будешь меня помнить? — Я хочу вместе с тобой умереть.
— Мы с тобой жить вм<есте> будем, Алечка! — Нет, я хочу умер<еть> с тобой!
— Там, где ты меня целуешь, я не хочу чтобы стиралось.
_____
(Аля):
— «Те, кто могут писать стихи, те принцессы. А те, у кого такое лицо, как у папы — те принцы. Ах, как я хочу, чтобы у меня были зел<еные> глаза, как у тебя! Такое лицо, как у тебя.»
— Алечка, ты на меня душой похожа.— «И, кажется, еще волосами. И хочу еще — телом.»
(Я)
И будут у нас с Асей по 6 чел<овек> детей — и будут нас звать «барышня» и будут говорить о нас, что мы пропов<едуем> «св<ободную> любовь» (Н. А. Б<ердяев>) — и будем мы стирать, гладить, варить каши, гулять с детьми, пришив<ать> пуговицы — и писать — она — безум<ную> «прозу», я — безумн<ые> стихи.
_____
Глубокое слово обо мне Коли М<иро>нова.— «Вы с людьми обра<щаетесь>, как Аля. И неизв<естно> кто у кого учится.» (т. е. я — у Али, Аля у меня = тождество).
«Будьте, как дети» — это значит: Любите, жалейте, целуйте — всех. Я не женщина, не амазонка, не ребенок. Я — существо. Поэтому — как я ни борись! — мне всё позволено. И глубокое — основное — чувство невинности. Изменяя себя (ради людей — всегда ради людей!) je ne parviens jamais {мне никогда не удается (фр.)} — изменить себе — т. е. окончательно изменить себя. Там, где я должна думать (из-за других) о поступке, он всегда нецелен,— начат и не кончен — необъясним, не мой. Я точно запомнила А и не помню Б,— и сразу вместо Б — мои иероглифы, необъяснимые никому, ясные только мне.
2-го июля 1917г.
3-го июля 1917 г.— «Я гадкая, я грешная».— Почему? П<отому>ч<то> я делаю иногда грешные вещи. И мне каж<ется>, что Бог больше любит всех людей, чем меня.— Почему? — П<отому> ч<то> я иногда думаю, что я лучше всех.— Когда напр<имер>? — Когда я гляжу из окна.
(Магия высоты.)
(На Поварской, гуляя)
— У меня лицо каменное,— такое бледное, как у всех моих кукол. А ноги глиняные. А живот — стеклянный.
_____
<отую> кайму огромн<ого> облака.)
Вот золотая змея ползет к Богу, а когда доползет, останется одна черная туча.
_____
4-го июля 1917 г.
Драгоценные камни блестели,
И так жалобно пели они
(Это такие волш<ебные> быв<ают> камни, к<отор>ые могут петь)
Бусы громкие звенели,
Колокольня смотрит вдаль,
И красивые узоры,
Будто зрелая трава.
_____
Цветок голубой, он горюет
И любит он листья свои,
И так же <слово не вписано> целует
Свои лепестки.
СОН.
М<арина>! Когда я спала, мне снился очень груст<ный> век мой (жизнь моя). Я стояла на мост<овой> и Люба постав<ила> меня туда, чтобы посм<отреть> — как, я умею стоять? И вдруг рядом ехали лошади. Но они меня снач<ала> не задав<или>. Но потом ломовой слез знач<ит>, а у меня в руке была копилка, и он взял мою руку и стукнул о телегу. И я горько заплакала, п<отому> ч<то> лошадь меня задав<ила>. Но ходить я всё-таки умела, п<отому> ч<то> лошадь меня не так задавила, как всех.— М<арина>! А тебе от этого сна грустно стало? Я думала во сне, что я больше никогда с тобой не увижусь.
Цветок-смерти растет в поляне
(Знаешь, почему смерти? П<отому> ч<то> когда челов<ек> не хочет умирать — а смерть идет — тогда рядом с челов<еком> расстет цветок.) — А тебе не очень нравится это объяснение?
А птицы поют,
И нежно так, нежно целует
_____
От Али к папе:
Я люблю так, умирая,
Яркую память свою.
_____
Кольцо на руке,—
Кольцо голубое.
Как будто фиалка цветка.
_____
Но я отвечала:
Ты брат мой красивый,
Ты любишь ли смерть мою?
— Но он отвечал мне:
— Смерть некрасива.
_____
— Актриса моя ты красивая,
Ты любишь цветы на поляне?
Она отвечала: Не надо,
Не надо мне ваших цветов.
И всех те<х> собак
<Строка внизу распашной страницы: >
Я вздохнул, запел, сказал
_____
Назв<ание> «Деревья с неба падают»
(хочешь — для тебя?)
М. И. Эфрон
Деревья с неба падают,
Как будто синий лед.
_____
(Два словечка для тебя: )
Бульдог смотрел красиво,
Глаза у него желтые.
_____
Анастасии Ив<ановне>—Асе моей.
Ах, вздохнул я так глубоко,
(Знаешь — он над смертью)
Ася милая моя, Я скажу тебе два слова
Про меня.
Елка, елка голубая
Ты в цветах, одна.
И так с неба я вздохнула
Про тебя.
(Знаешь, когда я на небе буду, я тебе эти слова говорю, а ты еще на земле, сидишь и пишешь стихи.)
Коле М<ироно>ву от Али
Ты мой милый, драгоценный,
Я люблю тебя.
Как красивого, большого
Бога моего.
_____
Ах, цветы вы цветы
Голубые мои!
Вы хотели узнать
И узнали меня.
Ж<ила> б<ыла> девочка, у нее были 2 сестры: одна Анюта, др<угая> Ирина.— «Ах, Анюточка,» сказала дев<очка>, «я сегодня на улицу вышла и сильный вет<ер> был, но я на этот ветер не обращ<ала> внимания, и я узнала про тебя и сразу пошла домой». <Вычеркнуто пятью вертикальными линиями.>
(Это не мой сон — так, это не стихи, это сон.)
Мне снится во сне будто я сижу на диване, и серебро вокруг. Я кричу: «Мама! Мама! Серебро вокруг!» И львицы там же. Они в клетках, смотрят. И сердитые львы. И смешные, смешные — без ушей — красивые, красивые кошки. Я говорю: «Марина! Смотри, какие красивые кошки-львицы!» И ты оглянулась. А лев рычит, мясо — в лапах.— «Ты, лев, красивый, а глаза у тебя страшные.»
(А что мы сон пишем, или историю?)
М<арина> спрашивает: «»Аля, ты любишь зверей?» — Темно вокруг. Ночь., Звери в клетках танцуют. И тихо. Сторожа нет. Совсем тихо,— как пальцы тихие — так тихо. И никто не едет: ни извозч<ик>, ни автомоб<иль>, ни трамваев никаких. Только львы рычат. И М<арина> говорит: «Аля! Видишь, какие красивые тут розы». А Аля отвечает: «Я их люблю, но рвать не буду. Я их боюсь рвать. Сторожа нет, но завтра он придет и скажет: «У меня остал<ась> всего только одна роза».
_____
— «М<арина>! В больших комнатах слова отражаются, большая комната — говорит.»
(Когда-то, лет двух: — «М<арина>! М<арина>! Море с небом сражаются!»)
Львица ангела любила,
Ангел львицу целовал,—
Львица так всегда хотела
Ангела любить!
_____
Орех растет,
Любимый ждет меня,
Любимец красоты
Меня убил.
_____
Ох, мне жалко тебя! Ты уедешь
К Богу милому —
_____
Голубое небо,
Пыль по дорогам,—
А у Бога есть
Сын молодой.
___________________________________________
20-го июля 1917 г.
Колокольная гудит
И так нежно говорит.
И как будто звон красивый
К нам пришел.
_____
19-го июля, вечером.
— Наден, черную шаль
и иди в черную ночь! —
_____
Если ты кого-н<и>б<удь> будешь любить, ты всегда будешь читать эти стихи или вспоминать их.
Веселая и страшная гроза
_____
Но сегодня всю красу
Подымает ветер.
_____
Аромат. Известье — скоро.
Он ночует под горой.
_____
И ты сколько раз растешь.
_____
Струны. Ячная ropа
И красивая зола.
______
(Вот^ М<аврикий> умер, и ты не можешь этот лист с красивыми словами с собой взять и над могилой повесить.)
И сирень залилась
Комната — вся злая.
_____
Ах, мой милый ты дружок!
Так — любя — сказала.
_____
Но, мой милый соловей,
Он так мило говорил:
— Аленька, прощайте.
(Мы теперь эти слова кончили и напишем: от Али к М<аври>кию, чтобы люди незнакомые, когда придут, знали, что это ему.)
У одной царевны было семь сыновей. И им хотелось пойти посм<отреть> на цветы и на яблоки. И старший сын сорвал яблоко, и слышит шум и ветер. Да еще гром подлетел. И возвратился этот самый змей, к<отор>ый яблоки ел. И старший сын, к<отор>ый тоже ябл<око> ел, поймал этого змея, схв<атил> его и сказал: «Ну, теперь, братец, пойд<ем> домой. Теперь ты узн<аешь>, как есть чужие яблоки, Только я могу. И царь мой, и царевна.» Он пришел домой и зчея выкинул в окно, и змей разбился на куски.
_____
(Это кончено, если тебе очень нрав<ится>, то твое будет. Еще про розу мы напишем.)
Вот роза растет. И одна девочка сорвала этот цветок, и вышла из эт<ого> цветка прекрасная царевна. И эта царевна сказала: — «Ну, зачем ты меня отс<юда> взяла, моя дочь. Теперь я не могу жить на свете. Я еще никогда не была, я боюсь жить». Она таким неж<ным> голосом говорила,— тонким. И она скрылась, куда скрыл<ась> она — я не знаю. И дев<очка> думает: — «Куда теперь скрыл<ась> моя мать-царевна?»
Цыган, к<отор>ый очень любил рвать ягоды.
Ну, слушай: Жила одна дев<очка>. У нее была мать. Она всегда любила ее и назыв<ала> ее: Цветок алый — Мария. И вот раз пришел к ним цыг<ан> и говорит: «Продай мне вот эту палочку железную, к<отор>ая у вас в руке». — «Ну, что же, я вам ее дарю и все даже вещи свои!» Это гов<орит> мать, а дев<очка> слушает. И цыган гов<орит>: «Мне все вещи не нужны, не поместятся. Мне нужна только эта палочка, три книги и зеркало. Больше мне ничего не нужно.» — «А на кой они тебе?» — «Да мне хочется, у меня книг нет».— «А зато у тебя серебро и золото».— «Из серебра разве можно что-н<и>б<удь> сделать?» — Она гов<орит>; «Ну конечно- Из серебра даже можно сдел<ать> корону, кольца и браслет.»
______
У алого цветка — мать.
Жила была одна добрая женщ<ина>. Она очень люб<ила> детей. Ее звали Марина. У нее много брошек было, много серебра. Она любила очень розовые фиалки и разн<ые> цветы. Раз пошла ее дочьАля с няней гулять, нарв<ала>ей много цветов и принесла домой. И вдруг М<арина> говорит: — «Аля! Аля! Зач<ем> ты принесла?» — «Да, вот видишь, я хочу на память.»
(Я б написала! Бог со мной!) [6 строчек]
А синее небо говорит: — «Дай ей на память, Аля. Не бойся! Хорошо ведь так — с цветами.»
______
(И еще тебе какой роскошный расскажу,— только длинный — рассказ.) Назв<ание>:
Лето, осень, ночь и королева
Раз М<арина> — она любила очень цветы — захот<ела> сорвать хотя бы один лист. И М<арина> сорвала. И все др<угие> фиалки гов<орят>: — «Не рви наши последние руки!» А М<арина> гов<орит>:
«Ну, что ж, извините. Ведь др<угие> вырастут!» Но они не простили. И приходит к маргаритке толпа пионов, фиалок и роз — и шиповников, и голубых ромашек. И чайные розы еще.
_____
Названье: Звериная клетка.
Звери в полночь расползлись по домам и все время ныли. А львы хотели оторвать им лапы. Сирень растет в поляне. Ждет.
Темная ночь.
И зоркий взгляд — глаз.
Милые пионы!
Они растут по ночам,
Как голубые глазки царевны.
——
23-го июля 1917 г.
Цыганская жизнь
Цыганы! И в полночь скорее!
Вас ждут золотые цветы.
Им нужно от вас получить.
Но ты, мой цыган золотистый,
Купи мне один из цветов.
_____
В церкви звонят.
Люди идут
В церковь.— Поют.
_____
Небо. Пламя летит
_____
Полночь. И темно, как в замке.
Королева спит.
И всё тихо,тихо,тихо,
Как крыло.
_____
…
Облака сиренью пахнут.
_____
Вечера и громкий хохот.
Над деревней — тьма.
_____
Огни кругом, и песни птиц
_____
24-го июля 1917 г.
Москва-река! Как шумный город,
И так деревья там шумят!
И сильный ветер их качает,
Деревья милые мои.
_____
Время идет,
И сирень цветет,
И глазки Анютины смотрят.
_____
Парк. А время всё идет.
Поезда гудят, гудят.
Всё бегут, бегут.
_____
Барин и девица вместе
Там гуляют
_____
Серебряный луг
Цветы заливает лучем.
_____
Назыв<ается>: Табор цыганский
Цыгане идут и поют.
— Красиво!
Никто так не вспомнит о них.
Одетые бедно цыгане,
В тряпки и в гадость все.
_____
Солнце. Луч.
_____
Серебро и золото.
_____
_____
Принцессы золотые.
Комнаты злые.
_____
Сирень. Луч.
Цветы, Львицы.
Львы. Волосы
— И глаза Маринины.
_____
Перо — пишет.
Ангельский лев
Живет в домах.
_____
Сирень. Ночь.
Золото. Серебро.
___
Блюдце. Ягоды. Марина.
И солдаты. И духи.
_____
(Аля — мне.) — Я так тебя люблю! Как мне жить? — Я так тебя люблю! Ты никого так никогда не любила!
___
— Смерть мыши.— Папа, я тебя жалею, но мышь больше, чем тебя. П<отому>ч<то> ты вернешься, а мышь уже никогда не встанет.— Мыщь умерла, и мне совсем не хочется жить.
_____
— Когда я опять себя буду так вести, возьми меч и выколи мне глаза.
_____
— Когда ты так сидишь — спокойно — не двигаешся — и мухи по тебе ползают, ты похожа на памятник.
_____
Ох, я ночью — улыбаюсь,
Расцветаю по ночам.
_____
Горько плачет. Тьма идет.
И ко мне ступает крепко
Ночь злая. Тьма идет.
Красота идет.
_____
Плач и множество людей,
Танцы и голубки.
_____
Бал,— игрушки,— танцы,— звон.
Ах, тогда тебя любя,—
Это всё, Марина милая,
Для тебя, краса моя!
___
Память Маринина.
___
Сундуки. Известье скоро,
И веселый час.
___
— пламя красы
___
И, так скоро расцветая,
Полуночью говорила:
Я краса.
___
Нежнотой и нежно, скоро
Гонит тьма уже.
Гонит тройка столбовая.
Кончен день красы.
___
Плошадь. Звонкий крик детей.
Лошадиный топ.
___
Рассказ: — «Когда настал час, я любя отвечала: «Барин, ты скоро приедешь?» Барин отвечал: Скоро — Если ты приедешь, ты должен мне что-н<и>б<удь> подарить: или книгу, или карточку, или цветы.
Настал др<угой> день. Солнце светит и мчится, как жадный столб. И когда это кончится всё, мы поедем в Сибирь и устроимся там, как яблоко зимой. Я сейчас поеду. Мне только нужны деньги, а то я опоздаю на поезд. Поезд тронулся, она вспрыгнула в вагон и подумала: — «Прощай зима, я еду на солнце, на небеса, и слезы меня унесут туда, в яркую ночь.»
___
Аэроплан. Громкий день. Я сказала: Небо! Небо!
Опустись ко мне скорей,
На руки — скорее!
___
— Расскажите барыня,
Как любите меня! —
Рассказала барыня
И скрылась, как звезда.
Серебряная память. (Названье.)
Горит как огонь.
И веет как ветер —
В зори.
___
И льет на меня — ночь.
___
Как солдатская вдова
Стонет серая сова
___
Голубой мой ветер дует,
Солнце, золото в пыли.
Дорогие дамы с зонтиком
На Садовую пошли.
___
Назв<анье> Белый свет. Белый Божий свет.
Вот огненное солнце.
Прекрасно дует ветер
И львиный голос мчится —
И львица за горой.
___
Ах, мой милый зонтик
Он уже устал!
И как дама — вьюга
Вдруг пошла домой.
___
И путь далеких людей.
— В случае, если барыня будет дома, будет ужасно. В случае, если барыни не будет дома, у барыни будет в комнате одно серебро.
Птичий голос за горою
И прекрасная вдова.
___
Никодим и дама с внучкой
Вышли погулять.
Но кольцо блестящее
Мучает его.
___
Ах, Маврикий миленький,
Ты уже — умер.
Ты у Бога, миленький,
Но мне жаль тебя.
(А Маврикий на небе слушает и ему тоже жаль.)
Ты смотришь на милую жизнь мою.
___
Загар цветочный
___
Ох, белый свет! Ох, белый свет?
Ты когда кончаешься? — Незаметно.
___
Ого. И тень моя смотрела
В глаза мои, глаза.
___
___
31-го июля Милый Миронов, дорогой М<иро>нов! Мне очень грустно. Я сейчас только заплакала и эти слова пишу очень грустно, мне и то хочется плакать. Милый М<иро>нов, мне так тебя жаль, что я хочу сейчас за тебя выйти. Мне тебя жаль, как милый цветок.
Вот решетка расступилась,
Снег по улицам погнал.
Офицер мой милый вышел
Он на волю на свою.
___
Офицер мой милый вышел,
Стал гоняться по лесам.
И так хочется в кибитку
Посмотреть, что там.
Миронов! Как было тогда весело, когда ты был тут. Мне жаль тебя, как тебе. Милый М<иро>нов, тебе понравится, как мы будем с тобой жениться? Я куплю тебе тогда корону золотую, а себе — синий шарф с разноцветными карандашами и цветами. Мы поедем с тобой весело-весело, я буду сид<еть> с т<обой>, я буду бросаться на тебя и говорить:
— «Милый М<иро>нов! Вот наша свадьба!» И мы поедем с тобой в церковь, и я скажу тебе: «Вот вот наша свадьба! Сейчас к нам свящ<енник> подойдет и подорит нам кольца золотые». Мы после свадьбы — знаешь что сделаем? Мы поедем с тобой в К<окте>бель, я там буду собирать камни, строить дома, собирать рыбы, с тобой разговаривать и встречать Асю с Андр<юшей>. Разные слова будем говорить, и ты узнаешь, как будет тогда весело.— М<иро>нов! М<иро>нов! Руки, ноги и самая всё тянется к тебе. И глаза мои, и всё тело тянется к тебе. (М<арина>’ Ты пока можешь отдох<нуть>, а я пойду на него перекрещусь). М<иро>нов! М<иро>нов! Я сейчас знаю такие тихие для тебя слова. Последнее мое слово: как моя любовь идет к тебе! (Теперь точку поставь.)
Аля.
Назв<ание> — Чужой дом.
Чужие дома. И ветер так сильно дует. Деревья шумят. Волчие пальцы лезут, реку пьют. Железный костыль подымается, потолки ломаются. Календари все разорваны. Кусочки бумаги лежат в камине. Камин горит страшным огнем. Всё сломано. Потолки, стены.— На куски!
___
Про судьбу.
Вот судьба, судьба. Идет ко мне челов<ек> и говорит: «Память, память, память! Чем меньше, тем хуже, чем больше, тем лучше!» Громкий, громкий крик. Листья падают. Дома падают. Люди чуть не умирают от этого крика. Это, оказ<ывается>, на небе не Бог был, а чорт. И море расстилается, нигде берегов нет. (М<арина>! Это правда — в мире так бывает, такое место есть, назыв<ается> богатый дом. Раньше в мире такие дома были: в них люди сидели, в трубы играли. Солдаты пели, как война кончилась. Банты были. Потолки ломались от радости.) Тротуары шатаются. Солнце, солнце всё бегает кругом по небу. И как буйный ветер, так прыгают по домам все люди. Комнаты все веселым играньем заливались. Все цветы ломались от радости. Все люди выскакив<али> по лестн<ицам> с колясками, с детьми. Радуга свет<ила> над ними. Дождевое пламя уже летит. И как весело светит домашний полк. И как серьги звонят! Колокольни бегают! Все мыльные пузыри от радости лопаются. Ангелы летают! Бог смотр<ит> вниз! И радостно, радостно поднимается полк — к небу! Всё смех, смех! Деревья шумят, шумят! Деревья ломаются, ломаются, растут опять. Дети бегут на улицу, хватают деревья!
Все портреты качаются! Все турки бегут! Война кончается! Кончается гадкий мир!
— Разбиваются стекла! Вылетают оттуда птицы! Веселой памяти! — Фарфоры ломаются, диваны качаются, все бегают кругом, кругом! — Подымается буйный ветер! И веселое поле качается! Ковры висят прекрасн<ые>, золотые, серебр<яные>. И радуги качаются! И судьба венчается! И как звонко, звонко бегают лошади! — И веселая память придет к нам! — Ковры! Ковры! Ковры! — Идемте на улицу! И все дома разломались.
Веселой памяти! Все от радости плевать хотят! Цветы рвут. Цветы вырываются,— ангелы получаются!
Горькая, горькая память! Возьмут револьверы солдаты, сломают окна, застрелятся. И радуга весело танцует над ними! — Рельсы! Дома качаются! Крики детские! Звон! Звон! Все царевны ходят по тротуарам, прыгают до неба.
от этого. Золото, серебро повсюду. Весело, весело серьги звонят! Колокольни поют, как птицы. Все к<отор>ые бедные, нищие — радуются. Дети у них родятся! Веселые дети по улицам бегают. Веселится память моя.
Радуга, радуга, летит снизу в небо. Веселые снизу подым<аются> ангелы с детьми. В беседке танц<уют>. Музык<анты> пришли. Цветы растут у муз<ыкантов> в руках. Вечная память — веселая! — Облака красные! Такого на св<ете> нет!
Как роза запела.
И как взглянет небо, на солнышко взглянет, и как вспыхнет небо.
___
5-го авг<уста> 1917 г., в постели, разговор.
— Ну, Аля, а если тебе надоест Ника и захочется с др<угим> мальчиком играть? — Тогда я буду играть с др<угим> мальчиком.— А если Ника начнет плакать и умолять тебя, чтобы ты играла только с ним? — Тогда я скажу: Ника, мне немножечко надоело с тобой играть, ты же ведь тоже можешь взять себе какую-н<и>б<удь> др<угую> девочку.— А если он скажет; не хочу? — Тогда я с тем др<угим> мальчиком буду играть рядом с ним.— Ну, хорошо, а если он все-таки скажет: Аля, если ты будешь играть с кем-н<и>б<удь> др<угим> — я умру! — Я тогда скажу: Ну что ж! Умирай,— как хочешь!
___
— Мне кажется, солнце — это Бог!
___
— Знаешь, как облака называются? Наследники злых ангелов.
Радужный месяц
Радуга
5-го авг<уста> 1917 г.
Александровский мальчик.
(Это Андрюша)
Андрюша говор<ит>: «Аля! Аля! Пойдем с тобой на реку и мы кинем туда палки, это будут наши рыбы.» Андр<юша> забывает, что ему нужно себя хорошо вести, и Аля то же самое. Ну как быть? Мы такие только одни дети. Но как разбойник взглянет! Андр<юша> бежит домой, Аля у него сидит на плечах. Пришли домой к Асе. А полковник едет за ними. (М<арина>! А бывает назв<ание> — Блондин Иванович?)
___
Мы с тобой ехали в трамвае, я смотр<ела> в окно открытое. Там я видела площади и пропустила Театральную. И потом мы приехали с тобой в деревню, мы там с тобой ходили по горке, и я не заметила, и побежала в траву, и — оказ<алось> — это — болото. Тогда я упала в воду и вся испачкалась и очень громко кричала — от грусти и грязи. Потом я вышла на берег и там сидела и высыхала — голая — и мне было грустно — и смотрела на поезд. И он меня утешил. (О поездах: Они как будто дразнят!) Я сидела под деревом, и плыли доски по Москве-реке, и на них сидели люди в белых панталонах, и на них ничего больше не было одето. Они слыхали мой крик. Потом мы пошли с тобой за руку по мосту, и поезд всё ехал-ехал рядом с нами, близко-близко, А мы смотрели. И никто в окно не смотрел,— всё товарный поезд был. И потом, когда он кончился, мы уже были давно внизу Мы сели на лесенку, а часовой сказал, что нельзя.— Не садиться.—
___
Поезд едет. Один поезд едет в Харьков, а второй в Нижний Новгород, а третий в К<окте>бель, а пятый в Петербург, а шестой в Петергоф, а восемнадцатый — в Москву.
_____
6-го авг<уста> 1917 г., пон<едельник> — Успение.— {Описка; надо — Преображение; в действительности: воскресенье.}
Милый Коля! Миронов! Что ты в тюрьме делаешь? Мне очень жарко от любви. Мне очень грустно становится, всё грустней и грустнее. У тебя лицо ласковое, нежное такое. М<иро>нов, ты знаешь, у тебя очень голос красивый, я помню твой разговор, твое пенье, как мы вместе сидели, ели и я тебе подарила свою книгу. М<иро>нов, ты знаешь, я очень беспокоюсь о тебе, сегодня очень беспокойная. Когда ты был у нас — помнишь я тебе подарила хороший пакетик от кофе? — Миронов, Марина мне расск<азала>, что написано в газете, что белый медведь в З<оологическом> Саду съел сторожа. Мне было немножко радостно и немножко грустно. Грустно — за медведя, п<отому> ч<то> он злой, а радостно, п<отому> ч<то> он теперь сыт.
Небо золотое.
В полночь — облака.
___
<вание> Госпиталь ангелов.
Мост. Ангелы по нему идут
И облако несут.
Река шумит, река летит
Как серебристый пух.
___
10-го авг<уста> 1917 г.
М<арина>’ Иногда мне кажется, я глупо говорю,— не те слова. Хочу сказать какую-н<и>б<удь> хорошую вещь, а выходят — глупости!
___
Я запрещаю тебе делать то, чего ты не хочешь!
___
М<арина>! Ты как царь — с пером в руке!
___
11-го августа 1917 г.
Пра! Знаешь, я недавно попала в болото. Я в это время была в деревне с М<ариной>. Там я видала всё время Москву-реку — и еще траву, и я думала, что это правда трава, и пошла по ней — и поплыла. Я очень испачкалась. М<арииа> позвала меня, а я ничего не говорила, только всё кричала. Потом я сидела голая под деревьями, а М<арина> полоскала мои панталоны. Я капризничала.
Когда я сидела голая, я увидала лодочный автомобиль с флагом. Он плыл по Москве-реке.
И мы с М<ариной> шли через мост,— из досок сделанный, внизу река была, а рядом поезд ехал. М<арина> боялась итти, но я ей дала руку, и мы пошли. И скоро мост кончился. М<арина> интересовалась этим поездом, и я тоже самое.
И когда поезд кончился, мы пошли вниз, и скоро была Москиа. Мы только ехали на трамвае, в поезде не ехали.
<юшей> ходили по морю — и я чуть не упала и удержалась за волны морские. Люблю большие хорошие деревья — тополя — сосны — и сады с цветами. И больше всего ёлку, на к<отор>ой Вы были. И ты помнишь, какой Людвиг был хитрый? М<арина> мне дала шоколад и сказала, чтобы я всех угостила. Я пошла всем дала, а Людвиг от хитрости своей сказал: — «Давай мне весь шоколад, или оставь это». Тогда я сказала: — «Бери весь!», а он сказал: — «Не надо». Тогда я Людвига оставила и пошла к другим гостям.— Я помню еще, как все снимали свечи с ёлки — ночью — я смотрела с удовольствием. В середине ёлки лежали: шоколад, мячик мой, ёлочные книги и всё, что угодно.
Пра, знаешь, что я буду делать, когда я вырасту большая? Я буду писать стихи — кажется, как Маринины — о всей ее жизни, о музыке, о войне. (Растрогавшись: Ты родная моя мать!)
Огни в темной вечерней комнате.
И ветер дует.
С огня — тепло идет.
___
Ново-Девичий монастырь
Горюет об огнях.
___
В преходящее время — когда война кончилась — прилетали птицы, грели солнце своими хорошими глазами. И вот тогда всё лучше, лучше делалось. Война, когда кончилась, никогда не была, принцесс было столько-столько! И столько серебра!
— И когда М<арина> одна вышла гулять, ей сделалось 6 лет. Она собирала цветы, покупала всё, что ей угодно,
— ковры самоцветные и камни.
А в К<окте>беле было прекрасное небо, страшная жара, шумело море, летали птицы разные. И одно место я называла «Коктебельная роза».
___
До свидания, милая Пра. Целую тебя крепко-крепко. Кланяюсь Сане и Люсе. И передай Максу, что я очень его долго не видела и очень его горячо люблю. Мне нравятся его хорошие волосы. Прошай, мой милый Макс!
___
Горькая жисть
Настал веселый хороший день. Дети вышли гулять. Искры поднимались высоко-высоко, прямо к небу. Вдруг видят: гадкая змея ползет; красные глаза, сама зеленая, уши серые-серые. Змея эта называлась Н (буквой). Она называлась Н., п<отому> ч<то> у нее была девочка-змея, к<отор>ая называлась Ниной.
___
Аля: — Я вздыхаю, п<отому> ч<то> они ко мне не приходят.— Кто «они»? — Боги.
——
— М<арина>! Ты знаешь, когда Бог был маленький, он только мылся и брился.
___
На улице, провожая Сережу. Идем мимо подвального темного окна, затянутого легкой кудрявой проволокой.— «Марина! Окно, как шелк!»
___
— тихо.
Голубое небо просит милости.
___
Тихо, тихо.
Ни вечер, ни полночь,
Ни утро, ни день.
М<арина>! Когда молодой человек умер,— знаешь, как это называется? — Мертвая дичь. А если старик умирает, это просто смерть.
_____
— Когда кого-н<и>б<удь> гладишь, ласкаешь, это назыв<ается> любовь.
— М<арина>! Ты заметила, когда входишь в чужую комнату, всё так интересно, интересно, всё рассматриваешь, рассматриваешь… А потом — живешь, живешь, надоедает, надоедает… И когда человека чужого видишь, всё смотришь, смотришь, какой он прекрасный…— А я тебе надоела? — Нет, ведь ты — родная.
___
Я сейчас закрыла глаза и знаешь что увидела? Клетку В ней черные глаза и черные волосы. А на клетке надпись «Миронов».
<иро>нова.)
17-го августа 1917 г.
Милая Ася! Тебе не грустно? — Миронов попал в тюрьму, И вот, д<о> с<их> п<ор> сидит. Когда он уезжал на фронт, я его с М<ариной> вместе провожала. Был такой невеселый день, Ася! Ты знаешь, как М<иро>нов Марину называл? Не Марина, а Морина, как-то такое «о».
Окна блестящие. Тихо.
И занавески закрыты.
Но уж старая она.
Есть у ней седые волосы,
Нет у ней блестящих глаз.
___
Кудрявые волосы длинные,
В руке — волшебная палочка
Со львом голубым.
___
Аля.
— Душа — из воздуху, прозрачная, возле груди.
___
<уста>
М<арина>! Гиэна — дама. Когда мы в послед<ний> раз были в Зоологич<еском> саду, она была такая страшная, изменливая. Глаза страшные, прекрасные,— желтые. Она так на меня смотрела!
___
210-го авг<уста> 1917 г., воскрес<енье> {В действительности: понедельник.}
Аля: — «Ты думаешь я тебя когда-н<и>б<удь> забуду? Такую Серебряную даму? Ты думаешь я тебя забуду, когда буду жениться?» —- А на ком ты будешь жениться? — Так и быть, на Миронове! —А на Н<икодиме> не хочешь? — Нет, ведь я М<ироно>ву обещала. Да Н<икодим> уже замужем, Таня — его жена…
___
«Я только люблю говорить о смерти, а умирать не хочу!»
___
«А в другом небе Бог пишет стихи, а дочерь его не пишет совсем»
___
Слова.
Тихо. Вечер. И нисколько.
И несколько.
___
Земля и небо.
___
Табак и трубка.
Лицо и глаза.
___
Волосы и небо
(Волосы — твои, а небо — Бога)
___
(Людей, к<отор>ые Богу неприятны)
___
«Ты полюби меня!» Это жена мужу говорит. (Он ее не любил, а она хотела, чтобы он ее любил.) — «Нет, я не буду тебя любить никогда», отвечает муж. Жена говорит: — «Ты злой, значит. Я от тебя уеду в такое место, куда ты даже не сможешь приехать. Я уеду в такую хорошую землю, где нет войны.» Муж говорит: — «Ты будешь от меня уезжать, а я туда же.» — «Нет, нет, я уеду в такое место, где ты меня увидишь!» — И муж не успел даже шляпы надеть и пальто. Зима была. Было очень холодно.
(Кто тебе из них больше нравится? — Жена. Жена вернее. Муж ее был злой дьякон.)
И жена ему пишет: — «Муж мой милый, я уехала в Крым, если хочешь — приезжай ко мне.» Муж. как это письмо прочел, вскочил сразу из-за стола, оделся и сел в поезд.
___
— М<арина>! Ты меня за мои стихи и рассказы должна помнить.
___
Вечером.
М<арина>! Я тебе скажу, кого больше всего ненавидят черти, только тихо скажу,— чтобы они не слыхали. (Шепотом): Бога!
___’
А у Бога какие обезьяны веселые! Всё для него делают, на него работают. А у Бога ногти тоже длинные, он ведь сам ничего не делает,— только молится.
— Мы Богу молимся, а Бог — кому?
— Нам!
___
О Бальмонте: «Такого имени на небе нет «Бальмонт»,— там он просто назывался «нежный».
___
Ты знаешь, как Япония стихи говорит?
___
М<арина>! Ты меня забудь, совсем забудь. Только ресницы мои помни, и глаза мои, и брови мои, и волосы мои…
М<арина>! Как бы я хотела, чтобы ты куда-н<и>б<удь> уехала! Тогда я бы тебе написала письмо и какое-н<и>б<удь> одно место облизала, а наверху написала: «Это место, Марина, лизаное».
___
Милый К<онстантин>Д<митриевич>! Я помню Ваш голос и Ваши волосы. У Вас голос смеющийся, а волосы прекрасные, желтые на солнце.
___
24-го авг<уста> 1917 г. «Я помню ястреба над Кремлем.» — «Ты знаешь, лед идет, как поезд.» — «В Москве нет ночи. Ночь только на небе. Ночь чернее чернил, в чернилах есть отраженье, в ночи — ничего, тень. Ночь, как две руки.»
___
Как луна застрянет,
Как луна воспрянет,
То светло.
Жара. Ум. Облака.
(Это кончено, п<отому>ч<то> я дальше такого похожего не могу вспомнить.)
Тучи взглянули. Ветер хлынул.
Волосы львиные вздулись.
___
Дождь громкий пошел. Ветер хлынул. На небе такой сильный гром был, что во всем царстве Божьем было страшно. Нищий улыбнулся и сказал: «Не время мне итти.» Лохмотья разорвались.
___
Святые говорят ангелам: «Пойдем, ангелы, на Божий свет. Увидят люди ангельское время. А мы увидим, как поезда идут, как люди живут, и какие у них лица, и какие одежды.»
одежды. И святые сказали Богу: «Вот посмотри, батюшка, как красиво на Божьем свете.» И две недели пробыли они в этом городе. Семнадцатого числа-же — они улетели опять.
___
Ты меня забыла в тот день, в который я тебя просила не забыть. Милая Марина, там у меня молодые девы, братья. Облака голубые, зеленые, и глаза голубые, зеленые светят на облаках. Церкви все звонят, колоколами наполнились. Звезды все вскочили обратно. Казаки скачут на Божий мир. Ты меня не забудешь в этот раз.
___,
26-го авг<уста> 1917 г.
— «Деревья — Божьи, небо — Божье, а дома — людские, тротуары — людские».— «А. Бог?» — «А Бог — человечий. Что человек любит,— то его».
___
Москва, 27-го авг<уста> 1917 г.
<етные> карандаши? — Андрюша, мы с М<ариной> кормили из окна голубей. Они говорили горлом.— Помнишь, как ты на ёлке у меня был? Когда узнала, что ты приедешь, я все игрушки спрятала, чтобы ты их не сломал,— подумай, в один вечер. Но ты всё не ехал, и я опять их вынула.— Андрюша, знаешь, сейчас только выпрыгнул на открытку прекрасный свет. Ты помнишь мои глаза? Ты помнишь мои волосы? Ты помнишь мои брови? — И ты знаешь, как сейчас мама одета? Вся в черном. И она очень похожа в этой одежде на монашку. У мамы есть прекрасная такая штука с нитками разными. Андрюша, это последние мои слова, больше никогда тебе таких не напишу: у М<арины> есть старуха. В ней гвозди.
Аля
(Нюрнбергская Eiserne Jungfrau {Железная дева (нем.)})
<Рукой С. Я. Эфрона — запись адреса: >
Кира Николаевна Зимовнова-Лаврова
Кисловодск, Крутой Спуск, № 9.
Сидит в кресле
Дама молодая
Вся — в шали. (Марина)
___
Огонь вспыхнул.
«Огонь, огонь
Я тебя боюсь!»
(Для С. Я. Парнок)
Пора нам с тобою венчаться,—
___-
(Для Ннкодима)
Один господин —
В кресле.
У дамы своей
Говорит он разговор
Тихим голосом…
___
Слова
Роскошь: браслет и кольца.
___
Семья и зима.
___
___
Ангелы и любовь.
Любовь и огонь.
___
Часы и голубой веер.
___
Лев и сбруя.
___
___
Огонь и веер.
___
Не тюрьма, не веер, не письмо.
До последнего позднего вечера
Я сидела и пела в тюрьме.
___
Хотят сказать: не смей!
___
Земля и порох.
Одно время.
2-го сентября 1917 г.
Из нее — огонь.
___
Тихо воет
Пень в огне.
___
Собака воет и лает,
И тихо умирает
Собака — волк.
___
Низко над домом
Летел голубоватый дождь.
___
В комнате одной,
В маленькой, конечно,—
Голубой.
___
Вышивка с цветами,
___
—
И ночь и темнота.
___
Полынь растет на тротуаре.
Ты не спеши туда.
Там буря, ветер, там темница,
___
Про дом, где жил Пушкин.
Белый с желтым дом стоит
Около площадки.
В этом доме Пушкин жил,—
___
(Это ему жена говорит, п<отому> ч<то> он умирает, Пушкин!)
___
Когда мне весело, тогда такая большая полоса поперек груди,— как бусы. И какой-то шар внутри катается.
___
М<арина>! Моя любовь такая огромная! Она растягивается по всем городам.
___
9-го сент<ября>
— М<арина>! У Бога папиросы тоже из овса, но там где пепел — у него овес, а там где овес — пепел.
___
М<арина>! Бог любит только слова: церковь, лев, роза. А такие, как: метла, суп, судки он не любит.
___
9-го сент<ября>
Тихо вздохнула дама
И пошла в далекий путь,
А старуха — в путь.
___
Сердце тихо забилось,
Тихо забилось, вздохнуло.
___
0 Керен >ском.
— нежность — ум.
___
О моей судьбе.
Судьба горит. Павлиний хвост любит.
___
На судьбу К<еренско>го
Нежность к этому господину
___
На судьбу Н<икодима >
Судьба горит. Небесные звезды жужжат.
На судьбу С<ережи>
Семнадцать лет было человеку молодому. Нежная память, до свидания.
___
Семь лет Асе. И она так приятно — передними зубами — живет.
На Маврикия.
Умер — это лучше. Умерший человек в могиле живет. Это его дом теперь. Ангелы летают над ним, спасают, на небо несут.
___
На Андрюшину судьбу.
—- Нравится жить!
___
На Иринину судьбу
Ирина! Люби свою жизнь и мало очень старайся плакать.
___
На Алёшину
Алёша! Мой любимый на свете мальчик! А. С. Эфрон
___
Люби два слова, Ариадна! — Любовь и ветер дует.
___
Любовь большая, длинная! Всех любит любовь! И враги воркуют, как голуби. Убиться надо когда-нибудь! Любовь горит! Всё вздрогнуло, как живое! Началась она в сердце, клубок выскочил. Проснулись дети, вспыхнули. Руки —до неба. Пышные юбки играли на арфах, танцуют девушки в цирках. Звонок звонит. Входит человек.
___
(Аля! Двери открыты?
— Все — досыта открыты.)
___
с браслетами золотыми.
Бог рад очень, думает:
— Никогда так весело
у меня не было наверху!
___
В память самоцветных
15-го сентября 1917 г.
Глядя на А<лександра> II:
Я бы хотела выйти замуж за этого царя.
___
— 2 сердца, 2 жизни, и ты всегда будешь расти.
___
— Я у тебя такая дочь — для стихов!
___
В память самоцветных листьев желтых
И огневых.
___
15-го сент<ября> 1917 г.
<овор> с купчихой в Неч<аянной> Радости)
Ты сказала: «Вьюга там уж!
Ночью смех стоит, ютится
У ворот.»
___
В степи родился райский сад.
В горах заметили, что в синих небесах
тоже есть вьюга.
___
М<арина>! У меня спина болит от любви.
___
Вот в замке — королевы
___
И в церкви всё затихло.
Священник потушил
Свои летние свечи.
В тихих именах
В сухой, белый лед.
И дома все замерзали в льды.
Священники все на небе очутились.
Все грамотные книги,
—
Лед.
___
В жемчужинных горах стоял город из всяких домов. И маленькие дети играли. Река стала бить своими волнами в небо, которое совсем уже превратилось в лед.
___
В тихих городах,
В тихих морях Росли тростники.
Можно их рвать.
___
В трех морях,
В трех городах,
Пятнадцать верст —
___
В зеленом плаще
Идет человек.
С надписью: Царь.
___
Разговор и лишний лень.
—
Маленькая золотая башня,
Которая называлась
Несколько радостей.
Вспомнил один юноша
С большими окнами,
Блестящими радостью.
— Как я родился! Не понимаю!
Никто ведь с неба
___
В другом мире — страстей,
В другом мире — смертей
Жил огонь золотой.
Горячее время, царство огня.
___
В именах царевичей
Разрастался памятник.
Ягоды огромные
Всё росли в иконах.
___
мальчику-путешественнику.
В семь лет он родился.
Он — герой, стоял сам у дверей
с иконой в руках.
в детскую мальчика.
Ангел прилетел и сказал:
— «Это сын Иисуса Христа.»
___
Родился Иисус Христос — бедный мальчик. Ангел уронил ему слезу на грудь.
«бы», а говорил «мы».
___
20-го сент<ября> 1917 г.
— М<арина>! Это не твой муж, это чужой, а он муж таких женщин у к<отор>ых нет детей и к<отор>ые вовсе не замужем.
___
(Влюбленно): Ты такая мать, что у меня волосы дыбом становятся!
___
За последней горой
Он в день имянин
Всё помнил молитву ангелов,
(А знаешь, почему мальчик заплакал? Он не знал, что он в св<оем> месте, с ним всегда случалось, что он попадал к Бабе-Яге!)
Ангельский час.
Степи, где жил
Христос прекрасный.
Забывает о своем царстве
Молодой государь
Император первый.
Граф молодой,
Который ходит
В голубом плаще.
___
В прекрасное гнездо
Иисуса Христа.
В село, где Христос был маленький.
Христос лежал,
И всё улыбался.
___
В месяц второго февраля
Родился маленький мальчик,
Которого звали
Вскоре он вырос большим
И все превращался в лучшего ангела.
Но мальчик всё возмущался:
Ну зачем я ангел?
—
А это лучше!
___
В горах забытых — море. Ехал маленький товарный поезд с паровозом. Паровоз гудел на всё царство, но царь на это не возмущался, а всё любовался.
Огонь горел, темнота была ужасная, рельс было не видно, а поезд всё гудел.
——
___
В комнату два раза приносили самовар. Но Иисус Христос этому не был рад, он больше всего на свете Иисуса Христа, любил какао.
___
Мирная / людская
— Ты не мирная девушка, а людская. П<отому> ч<то> ведь в тебе есть кости, а у Бога — один дух.
——
<ом> дворе шарм<анку>). М<арина>! Я люблю тебя — с грустью.
_____________________________
Москва, 23-го сент<я6ря> 1917 г.
— Дорогая Ася! Нежная судьба горит в прекрасном золотом амине (аминь). Как нежно улыбается лицо! Ангельская точность. Всё темно, замерли прекрасные глаза человека и заснули. Но когда глаза проснутся, в тихих ночах,— человеку надоедает и он читает книгу. Звезды, небо нежно вздыхают на человека. Ангельская инородная степь, она уже далеко — семь верст! И горят иконы, как будто они поют. И все в разноцветных перьях горят дорогие ночи. И встречают эту даму с одним прекр<асным> челов<еком>, к<отор>ого зовут — я еще пока не знаю — как. Они идут в прекрасный город. Небеса прозрачные. Ангельская речь всё темнее и теплей.— До свиданья.
___
Никодим,
<Не окончено.>
— (М<арина>! Мне всё кажется, что я уродом выросла. Губы мне как-то не нравятся. Может, зеркало пыльное,— оттого так?)
_____
В прекрасных темных его глазах, в прекрасных темных его волосах — золотые перья. И он в красной курточке ходит по ночам, и в черных — или голубых — панталонах. Он настоящий художник, живет в училище. Она с ним познакомилась в одном месте, она была на почте, видит мужчина стоит.— «Как зовут Вас?» — Ася.— Потом они всё другие слова говорили. Но как у этого человека загорелись глаза! Волосы почернели, как у цыгана! Они пошли домой.— «Уж не заблудимся ли мы?» Но они никак не могли заблудиться, п<отому> ч<то> дорога была волшебная. Если в канаву попадут,— вода высохнет, если змея поползет,— всё загорится на змее: глаза, кожа, и станет змея — большим дымом. Когда вечер настанет, они всё ходят по прекрасным местам, пишут стихи — разноцветные бусы. Когда вечер пройдет, они идут в сад, идут дальше, в реке покупаются, выдут чистыми, оденутся в прежнюю одежду: он в свою синюю курточку с черными панталонами, она в голубое платье с синими бантами. Они потанцовали в церкви и повенчались. Там так удобно было танцевать.— Все с ними! Все с ними! — Танцуют. Темно и тепло. Дети их сидели и пели и махали маленькими руками своими в браслетах.
___
(Гуляя) Моя самая прекрасная жизнь — молния.
___
26-го сент<ябpя> 1917 г.
«А кого не пустят в рай?» —- Негров и сестер милосердия.
___
Рыцарский проезд
Когда рыцарь поехал к себе домой, он отпер свой прекрасный замок. Было темно и тепло, окна блестели, ожерелья висели. Чудесные глаза его заникли и заснули.— Прощай! сказал Димитрий-царь.
___
26-го сент<ября> 1917 г.
Осень сгорела и небесное царство — впереди. С осени падают листья, дети их собирают по горам. Они очень любят ходить по стенам крепости. Матери думают о своих прекрасных снах и вздыхают, а дети думают о деревьях и очень любят свою жизнь.
___
Младенца она качала.
На стенке голубоватой
Висела Божия мать.
И пела она так тихо,
Красивый вдруг господин
вошел
В шляпе с закрытыми перьями.
И в руках — с цветами.
И всё пела.
Нагнув голову,
Она играла в карты.
А он всё кланялся
— Знаю, знаю кто ты!
___
Прекрасный порох горел.
Над огнем сидел юноша…
___
—Там стоял большой берег, над ним — стена известочная. И известки всё падали, и страшный шум был, точно куры дерутся.
___
— Я сказала бы: «здравствуйте». И перекрестилась. А Бог сказал: «Ну, А<риадна> С<ергеевна>, пока ложитесь спать, а когда встанете, я подарю Вам сияние, к<отор>ое у меня над головой.» Я сказала «спасибо», разделась и легла спать.
___
Несколько раз.
___
30-го сентября 1917 г.
— М<арина>! Я раз сказала Андрюше:
— <А<ндрюша>! Мы торфом топим!» А он сказал: «Как „тортом“»?!.»
<овор>) — А что если бы меня в детс<тве> украли цыгане.
Возм<ущенно> и жалобно) — «Тебя бы цыганка кормила своей цыганской грудью, в к<отор>ой совсем молока нет!»
Часто вижусь с Т<аней>. Она получила твое письмо и, кажется, тебе уже написала. Мы с М<ироно>вым и Алей однажды зашли к ней, я сидела на ее сундуке, у окна. Сундук покрыт зеленым плэдом, на столе мои книги. М<ироно>в рассказывал о базарах в Иркутске, Аля играла с ленточками, к<отор>ые ей подарила Т<аня>, я в тоск <не дописано>
Ноябрь 1917 г.
Аля, глядя на первый рассвет:
— М<арина>! Знаешь, как это назыв<ается>? Утренняя ночь!
___
МОЛИТВА АЛИ во время окт<ябрьского> восст<ания>
(Так молилась и потом при мне: )
Спаси Господи и помилуй: М<арину>, Сережу, Ирину, Любу, Асю, Андрюшу,. офицеров и не офицеров, русских и не русских, франц<узских> и не франц<узских>, раненых и не раненых, здор<овых> и не здор<овых>,— всех знак<омых> и незнакомых.
___
1-го дек<а6ря>:
___
(В кухне, разгляд<ывая> в кухне потолок, оклеенный газетами: )
— Вон мухи ползают по Русским Ведом<остям>, по Съездам…
___
Черная ночь — буйная,
Ветер будет — всегда.
Сидели Марина и я.
___
Любовь моя нежная, сладкая,
Я нежно искала тебя.
Но ты не сказала ни слова:
___
8-го декабря 1917г.
Я когда-то в детстве
Смотрела, как играют
Дети на дворе.
На тебя.
___
Смотрела в нежные глаза,
Смотрела в дальние пути.
___
В два часа ложусь я спать.
Там дети кланяются, смотрят,
Тем расцветает бузина.
___
Бузина растет
И никто не рвет
Своим воздухом.
___
Церковь звонит,
Церковь Божия.
Там облака плавают
Надувается.
Там все смотрят
на Бога
Жалостными лицами.
___
Со свечкою красной пойду,
Пойду в свою церковь любимую
И буду там Бога молить:
— Подай же мне, Боженька милый,
Жених мой пусть будет высокий,
Высокий — без бороды!
Глаза у него темно-карие
А брови его — чернобровые.
— «Гм. Гм.»
___
М<арина>! Я тоже выберу себе мальчика, к<отор>ого зовут Сережа. И мы вместе вырастем и обвенчаемся.— А Миронов? — А М<иро>нов так останется.
— М<арина>! Как же я выйду за него замуж? Когда я вырасту, он совсем уже будет старый. А вдруг его уже совсем не будет, когда я вырасту? —
16-го дек<абря> 1917 г.
Зеленого цвета глаза.
Осторожно и тихо
В какую-то сильную ночь.
___
Сильный ветер — или вечер.
Вечные глаза.
— Бедное дитя!
___
Спят глаза. Сегодня вечер.
И сегодня — ночь.
Я увижу нежный пламень,
…
___
Сильный ветер
Сбившись с ног
Вошел ребенок
И заплакал горько он.
— «А я замерзший,—
Можно жить у вас?»
___
В тот вечер, который остался,
Я долго смот <не дописано>
___
Стихи Антокольскому.
Сижу у окна с папиросой.
Смотрю на огонь, на огонь,
Хочу поиграть, поиграть.
___
На половину века я смотрю и вижу тихий свой огонь. Хочу бросить еще немножко угольков, или посмотреть лебедей, как за ними маленькие перышки плавают и лодки их. «И правда чудесные птицы», спросила она — его.
А<нтоколь>скому.
Вы тихий, лучший человек.
Вы всех людей любезней.
У Вас и груди светло, легко.
Вы глядите на них и думаете,
Какие стихи Вам писать.
Вы любите, верно, темные ночи,
Белые звезды.
…
___
Мне.
Саламандры танцуют,
А Марина думает:
— Как хорошо жить в огне!
___
10 янв<аря> 1918 г. Судьба (Ю. З.)
Мы Вас не видели,
Про Вашу судьбу мы пишем.
Судьба светлая,
Судьба нетемная,
У Вас глаза темные,
У Вас глаза темные,
Мы с мамой думаем так.
Наверное Вы знаете
Ваша прекрасная голова — черная. (Поставим точку.) Этот год холодный. Вы его не сможете терпеть, как моя мама. Вы любите своих друзей, Вы любите небо — такое нежное сейчас, и как поезд гудит — ласково, (но он уже кончил) Вы наверное немножко положи на звезду. Вы видите ночью прекрасных ангелов, которые несут Вас и целуют Вам руки.
Вы войдете и скажете. «Здравствуйте, скажите мне имя, и не знаю.» — Мы скажем: «Марина, Аля.» Марина будет Вам отвечать ласковые слова.
Темная ночь,
Закрытые занавески,
Вошел человек.
И отвечает ему А<нтоколь>ский:
— Что Вам нужно? —
— Мне ничего не нужно,
Разговаривать c Вами.
Голосом звонким
Говорит А< нтоколь>ский:
— Что Вы нам скажете?
— Я скажу Вам про мою
Точную жизнь.
___
ЖИЗНЬ.
Я живу в большом каменном доме. Мой самый верхний этаж, и окно с красной занавеской. Ночью горит лампа. Если Вы подымете голову, Вы увидите меня. Тогда Вы пойдете на верхний этаж, войдете в комнату и поцелуете меня. (А< нтоколь>ский улыбается.)
— Как морская звезда жила, как она дышала, как плавала,— всё Вам скажу.