ЗАПИСНАЯ КНИЖКА

10

1923

{Факсимиле страницы записной книжки 10}

1923 г.

ЧЕХИЯ

<Поперек страницы: > Ганек (переводы)

Купить

штопки (всяческой)

тон<кой> резинки

<Внизу перевернутой страницы: >

<Рукой А. С. Эфрон: >

Рюрик, Синеус и Трувор.

Рюрик княжит в Новгороде, Синеус на Белоозере, и Трувор в Изборске. После С<инеуса> и Тр<увора> Рюрик княжит на севере, а его сын Игорь в Киеве и Новгороде.

По смерти Рюрика (879) княжит его родственник Олег, опекун Игоря. Олег покорил Смоленск и Любеч. В Киеве он погубил Аскольда и Дира. Основался Олег в Киеве и говорил, что Киев «мать городов русских». Олег пошел на Константинополь (907), опустошил окрестности и осадил город.

сношения Руси с Византией.

По смерти Олега (912) вступил во власть Игорь. Он сделал два набега на Малую Азию и Константинополь. В первый раз в морском бою греки победили, во второй раз Игорь помирился с греками на условиях договора 945 г. Игорь погиб у древлян, с которых хотел собрать двойную дань.

Ольга (Helga) осталась с маленьким сыном своим Святославом, и стала сама княжить. Она приняла христианство и <не дописано. Конец записей А. С. Эфрон.>

___

<На пустой страницей: >

Русская!

___

<весь абзац вычеркнут>.

Топота и грохота: это национальности возвращаются, отобедав, Топоты и грохоты: это н<ационально>сти возвращ<аются> с кормежки. Подкрепившись кониной, за вырезки. (Лучше бы вырезку, а? Кстати, до Рев<олюции>, руку на сердце положа, не только не отлич<ала> вырезку от требухи,— манной крупы от муки не отличала! Не отличала — были, отличаю — нет…)

— «Товарищ Иванов, Вы собственно понимаете, что мы делаем? — Составл<яем> журн<ал> газетн<ых> вырезок.— А для чего? — Для справок.— «Товарищ Ив<анов>, знаете, что такое — мы с Вами? —? — «Пересел<ение> народов». <Весь абзац вычеркнут.>

— Тов<арищ> Ив<анов>, знаете, что такое мы с Вами, сейчас, после их обеда? — ? — Пересел<ение> народов — даже без конины! — Смеется и, озабоченно: — «Тов<арищ> Эфрон, тов<арищ> Z (завед<ующий>) может зайти, спровадим-ка поскорей эти грехи… (Разгребает: )… Продв<ижение> Красн<ого> Армии… Стеклова статья… Ликвид<ация> безграмотн<ости>… Долой белогвард<ейскую> свол<очь>…— Это Вам…— Буржуазия орудует… Опять Вам… Все на красн<ый> фронт… Мне… Белоподкладоч<ники> и белогвар<дейцы>… Вам — Приспеш<ники> Колчака… Вам — Зверства белых… Вам…

___

Потопаю в белизне. Под локтем — Мамонт<ов>, на колен<ях> Деникин, у сердца — Колчак. Здр<авствуй>, моя «белогвардейская сволочь».

«Жест, коим адм<ирал> Колчак возвращает морю (ибо морем, а не Царем дано!) — золотое оружие —… Кстати, что такое «un beau geste»… En faisant un beau geste pour une belle cause…{«красивый жест»… Делая красивый жест ради прекрасного дела… (фр.)} Beau geste без belle cause {Красивый жест <без> прекрасного дела (фр.).} — невозможен… Все пресловутые <не дописано.> Побольше бы таких beaux gestes {красивых жестов ([фр.).} <Две последние фразы вычеркнуты вертикальной линией.> И кажд<ый> beau geste — ответственность. Beau geste — это рука, выброшенная сердцем… Знамя Иоанны, кончающееся костром, золотое оружие Колчака, кончающееся…

— «Товарищ Эфрон, да Вы не так подробно. Газету, №, число, кто, о чем,— учитесь у меня, я сначала было тоже так — полотнищами. Да Z наставил: бумаги много изводите…»

— А Z верит? — Во что? — Во всё это.— Да что тут верить? Пиши, вырезай, клей…— «Сбагривай… <над строкой: > Получ<ай> жалов<анье>» — «Он очень образованный челов<ек>, я всё еще не потер<ял> надежду…» Я: — «Представьте, мне тоже кажется! Я с ним недавно встрет<илась> у вешалки: четверть первого! Ничего, даже как-то умно посмотрел… Так Вы надеетесь?..»

— «Как-нибудь вечерком непрем<енно> затащить его в клуб эсперантистов.

— Аспирант в эспиранты? Espere, enfant, demain! Et puis demain encore, ct puis toujours demain… Croyons en l’avenir. Espere! Et chaque fois que se leve 1’aurore, soyons la pour prier comme Dieu pour nous benir. Peut-etre que…{Верь, дитя, в завтра! И потом опять в завтра, и потом всегда в завтра… Будем верить в будущее. Надейся! И каждый раз, когда встает заря, будем там, чтобы молить Бога благославить нас. Быть может… (фр.)} Стих Ламартииа. Вы поним<аете> по-франц<узски>?

— Нет, но предс<тавьте> себе, очень приятно слушать, Ах, какой бы из Вас, т<овари>щ Эф<рон>, эсперантист…

— Тогда я еще скажу. Я в 6 кл<ассе> об этом стихе соч<инение> писала. A une jeune fille qui avait raconte son reve…

Un baiser… sur le front! Un baiser — meme en reve! Mais de mon triste front le frais baiser s’enfuit… Mais de l’ete jamais ne reviendra la seve, Mais l’aurore jamais n’etreindrera la nuit.

{Поцелуй только в лоб! поцелуй лишь во сне! Но от моего задумчивого лба отлетает прохладный поцелуй; Но в моих засушливых летних днях нет больше весенних соков; Но Аврора никогда не обнимет Ночь.}

Потом он вспоми<нает>какие-то тропинки, напом<инает> о том, что мужч<ины> без плотск<ого> вождел<ения> (какая низость, а?) даже на лилию не смотрят… и в доказ<ательство>

…Un baiser sur le front! Tout mon etre frisonne, On dirait que mon sang va remonter son cours… Enfant! — ne dites plus Vos reves a personne Et ne revez jamais… ou bien — revez toujours!

{Роковая мечта! Я весь дрожу. Словно кровь моя возобновила свой ток. Дитя, не рассказывайте болььше своих снов никому, И не видьте их никогда, или видьте наяву! (фр.)}

Правда, трогат<ельно>? Тот франц<уз>, к<оторо>му я писала это соч<инение>, был немножко в меня влюбл<ен>, впрочем вру: это была ф<ранцужен>ка, и я была в нее влюблена…

— Товарищ Эфр<он>! (Шепот почти над ухом.) Вздраг<иваю>. Навстречу рука с куском хлеба <над строкой: Передо мной «белый негр»>: «Вы не обед<али>, я Вам хлеба принесла… Только плохой, с отр<убями>…» — «Господи!» — Краска заливает лицо. В глазах туман. (Не от плотск<ого> вождел<ения>!) — «Но Вам же самой, я так смущена»…— «А Вы думаете… (морда задорная, в кажд<ой> бараньей кудре — вызов)…я его на Смол<енском> купила? Мне Филимович с <пропуск слова> стола дал, полов<ину> съела, полов<ину> Вам… Завтра еще обещал…»

(Молн<иеносная> мысль: завтра же подарю ей кольцо,— то, тоненькое, с веточкой. Она хорош <енькая> и ей нужно. А я всё равно не сумею продать…)

___

— Дон.— Два часа! И — озарение — сейчас придумаю срочность и уйду. Про белогв<ардейцев> сейчас кончу — и уйду. Еще 1/4 часа — и уйду. Быстро и уже без лир<ических> отступл<ений> осыпаю серую каз<енную> бумагу бисером своего почерка… Жемчуга.— Только ? выскак<ивает> контррев<олюционно> в виде церковки с куполом: ъ.

…«Товарищ Керженцев кон<чает> свою статью пожеланием Деникину»… Пожелаем же в свою очередь тов. К<ержен>цеву…»

— «Сахар<ин>! Сахар<ин>! На сах<арин> запись!» Все вскакив<ают>. Надо воспольз<оваться>…

Вкрадчиво и быстро подсовываю Иванову свои вырезки. Покрываю 1/2 подар<енного> хлеба (друг<ая> полов<ина> — детям) — «Тов<арищ> Иванов, я сейчас уйду… Если Z спросит, скажите, в кухне воду пью…» — («Идите, идите…» Сгребаю тетрадку с Казановой (урывк<ами> пишу), кошёлку с 1 ф<унтом> соли… и боком, боком…

— «Тов<арищ> Эфрон». (Нагон<яет> меня уже в перед<ней>).— «Я завтра совсем не приду. Очень бы Вас просил, приход<ите> — ну — к 10 1/2. А послезавтра, тогда, совсем не прих<одите>. Вы меня крайне выручите… Идет? — Есть.— Тут же при недоброж<елательных> швейцарах молодц<евато> отдаю честь — и гоном — гоном, белогвардейск<ой> колоннадой, по оснеж<енным> цветникам, оставл<яя> за собой и национ<альности>, и сахар<ин>, и эспер<анто>, и Наташу Ростову — домой, к детям, к Казанове: в себя.

___

<аянная> Радость, «пятисоб<орный> несравненный круг», ту синюю церковку с 5?ым купол<ком> за Мос<квой>-рек<ой>, фабрику Эйнем (обожает шоколад), все 4 сквэр<а> Храма Христа, сам Храм, если хочет,4 орлов у пам<ятника> Алекс<андру> III, <над строкой;> и Царя Освоб<одителя>, если рад<уется> освобожд<ению>, ту, мою аллею, где слева сопровожд<ают> главы Кремля.

___

Спас на Бору, Нечаянная <Рад<ость>, «пятисоб<орный> несрав<ненный> круг», ту синюю церк<овку> с <слово не вписано>, фабр<»ику> Эйнем (обож<ает> шок<олад>), все 4 сквэра у Храма Хр<иста>, сам Храм, если хочет, 4 орлов у пам<ятника> Ал<ександру> III <над строкой: > Царя-Миротворца, и Царя-Освоб<одителя> (если рад<уется> освобожд<ению> крестьян) — и всё Замосквор<ечье> — и все мощи — и все звоны — калинов<ые> и малиновые — издариваюсь.

И в ответ, вдохнов<енный> и бессвяз<ный> лепет о Марине: Марине — мне, Марине Ц<ветаевой>, Марине Мнишек.

И я, оскорбленная: Марина?! Когда — Весна! Когда — Москва?! Нет, Вы меня правда не люб<ите>.

<На нижнем краю перевернутой страницы: >

чаю

масла

рыбок

хлеба (хауст.)

___

Когда я уезж<аю> из города, мне каж<ется>, что он конч<ается>, перест<ает> быть. Так, о Фрейб<урге>, напр<имер>, где я была девочкой. Кто-то расск<азывает>: В 1912 г., когда я проездом через Ф<рейбур>г… Первая мысль: Неужели?.. (Т. е.: неужели он, Ф<рейбур>г продолж<ается>, есть.) Это не самомнение, я знаю, что я в жизни город<ов> и людей — ничто. Это не: без меня?! а: сам по себе?! Т. е. он действ<ительно> есть (будет, был) вне моих глаз есть, не я его выдумала?

Когда я ухожу из челов<ека>, мне каж<ется>, что он конч<ается>, перест<ает> быть. Так о Z, напр<имер>. Кто-то расск<азывает>: В 1918 г., когда я встрет<ился> с Z. Первая мысль: Неужели? (Т. е. неужели он, Z, продолж<ает> быть…) Это не самом<нение>, я знаю, что и жизни людей — ничто… — и т. д.—

Оговорка: «конч<ается>, перест<ает> быть» читай не: проваливается, а — застывает. На том самом месте, на том самом жесте… Как в стереоскопе.

___

— жило (росло). Отпустила — стоит (город, человек) каким я его в посл<еднюю> секунду видела. Пребывает, а не продолжается>.

Повтор<яю>, это не самомн<ение>, это глубокое, невинное изумление.

Мне всегда любопыт<ен> закон, никогда — я.

___

Смерть — это не конец. («Только начало?» — Тоже нет.) Смерть — это <не дописано.>

___

— Откуда же изумление, что и другие видели, раз, как Вы говорите, (чел<овек>, гор<од>) пребывает?

— В том-то и дело <Последние четыре абзаца вычеркнута наискосок.>

— Откуда же это изумление, что и другие видели (город, челов<ека>). Раз, как Вы говор<ите> (гор<од>, чел<овек> пребывает?

Конч<ается>, перест<ает> быть. Здесь нужно различ<ать> два случая.

Города и люди, в коих <не дописано.>

Сильно обжитые (оживленные? выжатые) мною люди и города пропад<ают> безвозвратно: как проваливаются. Не звонкие Китежи, а глухие Геркуланумы.

— застывают. На том сам <не дописано.>

___

Это дост<оинство> — у меня есть: безвозвратность.

___

Когда я слышу о первых, я удивл<яюсь>: неужели стоит? Когда я слышу о вторых, я удивляюсь: неужели растет?

Повтор<яю>, это не самомн<ение>, это глубокое, невинное, подчас радостное изумление.

И на самом деле <зачеркнуто>.

<иваю>, участвую, рукоплещу и — втайне: Не Фрейбург. Не тот Фрейбург. Личина Фрейбурга. Обман. Подмена.

___

Если часто уезжать, можно обезлюдить (обезгородить!) всю Европу!

___

14-ти л<ет> я бы<ла> ув<ерена>, чт<о> э<то> м<ои> гл<аза> заж<игают> в М<оскве> фонари.

___

У нас <не дописано.>

___

В Нашем <зачеркнуто.>

<омиссариа>те есть домашяя церковь

___

В нашем Наркомкаце (вместо Наркомнаца!) есть домашняя церковь,— соллогубовская, конечно. Рядом с моей розов<ой> залой. Недавно с «белым негром» пробирались. Тьма, сверкание, дух как из погреба. Стояли на хорах. «Белый негр» крестился, я больше думала о предках. (Привидения!) В церкви мне хочется молиться, только когда поют.

Любовь — и Бог. Как это у женщин совмещается. (Любовь, какой-н<и>б<удь> мальчишка, конечно: записки, поцелуи и прочий вздор.) Кошу на своего белого негра: молится, глаза невинные. С теми же невинными глазами, теми же моленными устами…

Если бы я была религиозна и если бы я любила мужчин, во мне бы это всегда спорило. Во мне бы это дралось, как цепные собаки.

___

И, выходя, глубочайшим из своих вздохов: Бедный Бог!

___

<уют> только для того, чтобы являться. Верней: только, когда являются, они — предки.

Люблю только чужих предков, своих у меня нет (ничего не знаю!) если бы были — открестилась бы.

Предки вне меня, как «дворянские гнезда». Чистейшая фикция, за которую в любой миг, готова умереть.

Благословляю Бога зато, что от рожд<ения> избавив меня от всякого имущ<ества>, тем сам<ым> избавил меня от позора (в 1919 г.) его защищать и оплакивать.

Насколько чище, веселей, вдохновенней защищать чужое! Бескорыстным лучем брыз<нет> кровь!

___

<янке> — свой дом.— Честное слово! — первое, что я сказ<ала>, к<огда> нач<алась> Рев<олюция> (С<ереж>е)

Слава Богу! Теперь, раз его нет, не нужно платить налогов! (Собирать доходов — что то же.)

Ужас этого дома был в <зачеркнуто.>

Отнять у меня дом — это один из щедрейших даров — мне — Революции.

___

Ненавижу места, где жила <не дописано.>

___

Не одни объятия связыв<ают>. И, если я себе (Вам?) отказыв<аю> в них, то для того лишь, чтобы лучше и глубже и пуще — по-иному! обнять. Я ведь не спрашив<ала> Вас, есть ли у Вас любовн<ица>.— Какое мне дело! — как и Вы в свою очередь не ревнов<али> меня к моим Heine и Hoffmansthal’aм <над строкой: Р1аtеn’ам>…

«Платоническая любовь»? — да из лютых лютейшая!

Эвридикины асфодели

___

___

Продвигающаяся по пашн<ям>.

___

Для тех

Свидания ножик востер

Не должно Орф<ею> сх<одить> к Эвр<идике>

<ьям> тре<вожить> сестер.

<Внизу, поперек страницы: >

Прив

Мне тесно в обит<ели?> рук

___

в мраморе

Тесно в одиночной камере

___

— 3/9 земель

___

Аля: Сумасш<едший> свя<щенник> оплакив<ающий> кажд<ую> секунду.

___

Диалог о домике

Переставь

Навалитеся

Орфей, твоя

___

За эт<от> — пожизн<енный> Ад

<Далее несколько слов, записанных отдельно в столбик и в строчку, не поддаются прочтению.>

___

Весна наводит сон.— Уснем!

— а всё ж сдается: вм<есте>

Разрознен <ный> свой сон

Авось увид<имся> во сне

А всё-таки

Кому печаль мою повем

___

И заспан протирая

___

Как зуб к десне

Как дуб к сосне

Как чуб к…

___

«Не нашла своего лица». У поэта должно быть не лицо, а голос.

___

Осмысл<енная> гибель — корыстна. Обменять чужую жизнь на свою. Выкупить у смерти.

А — «так, с колокольни» — бескорыстие окончательное.

Там: смерть за, здесь — во имя.

— то же, что сгорать на костре: Богу от этого не прибудет.

Умирать, когда другому не нужно

<Два последних абзаца заключены в общие круглые скобки.>

Умирать во имя (любви) — то же что сгорать на костре: Богу от этого не прибудет. Это отсутств<ие> внешней необходим<ости> и <не дописано.>

Сила любви определ<яется> бессмысл<енностью>, бесплод<ностью> жертвы, равно как ценность жертвы — ее бессмысл<енностью> и бесплод<ностью>.

___

Наичистейшая жертва не ищет поводов (огонь — дров).

Без <не дописано.>

Савонар<олов> костер горит не деревом, а его, Савонаролы, жаждой. Жаждой, к<отор>ую никакой водой не потушить.

Савонарола на себе себя сжег.

___

<ующий> Авраам

___

Жертва, это есть страсть к гибели.

____

Определ<ить> понятие «осмысл<енности>».

Осмысл<енность> жертвы опред<еляется> ее необход<имостью>

___

Осмысл<енность> гибели опред<еляется> 1) ее необход<имостью> (нужн<остью>, угодностью, ведомостью) лицу, за кое гибнем. И 2) ее нравств<енным> влиянием, примером для других, ее ведомостью, гласностью.

<енность> гибели опред<еляется> другими. (Прос<ти?> их!)

След<ующий> пример: погибн<уть>, спасая жизнь Царю (от физич<еского> его спасения — вплоть до утешения его в последн<юю> секунду перед казнью, вплоть до утеш<ения> его заочного: меня в Тоб<ольске> расстрел<яли>, а там, в подв<алах> Мос<ковской> Чека за меня в этот час умер другой <над строкой: в этот час умир<ает.>

Погибнуть, спасая жизнь Царю (за!) — и погибнуть секунду после его расстрела, один, в своей комнате, без записки — во имя. Послед<няя> гибель — вне необх<одимости> Царю и вне прим<ера> др<угим> — бессмысленна.

Ни Царю ни людям (прим<ер>) от этого не прибудет. Бессмысл<енная> гибель, как гибель бесприбыльная, всегда во <не дописано.> Сила любви <не дописано.>

Смерть «во имя», как гибель бесприбыльная

<Три последние фразы вычеркнуты косой линией.>

___

Всякая смерть «за Бога» — бессмысленна: Богу никогда не прибывает.

___

Ликование этой гибели.

___

— и погибнуть в минуту его коронации — один — в комн<ате> — <над строкой: так с башни — без> — «без записки» — во имя.

«Так <не дописано.>

___

<еляется> ее невозможн<остью> терпеть.

Убеждена, что в моих стих<ах> множ<ество> совпад<ений>.

Тютчев и я 17 л<ет>.

___

Я забываю, что я Королева, но когда забываешь об этом — ты.

___

Мой долг <над строкой, прихоть>, как женщины <над строкой: как Королевы>, забыть, что я Королева, твой долг, как придвор<ного> — мне об этом напом<нить>.

___

<ается>.

___

Забыв, что я Королева, я еще не заб<ыла>, что ты придворный.

___

Я забываю, что я Королева только <над строкой: до часа>, пока не забыл об этом — ты…

Я готова заб<ыть>, что я королева, только бы не заб<ывал> об этом — ты.

___

Моя власть, Королевы, забыть, что я Королева, твой долг (придв<орного>) об этом помнить.

<age> Стр. 18

75 20

44 52

98 54

93

95

117

139

Ем хлеб и поношу — да. Только корысть — благодарна. Только корысть мерит сущность <над строкой: целое> по куску данному ей. Только себялюбие, детская слепость, глядящая в руку, утвержд<ает>: Он дал мне сахару, он хороший. Сахар — хороший, да.

Но неужели я так плоха, что буду мер<ить> чужую бессмертную душу по тому дал ли мне челов<ек> или нет. Неужели такой естеств<енный> жест как дать приобрет<ает> такую огромную важность из-за приставки мне. Я-то ведь знаю, как дают: слепо! И я разве сама стерплю, чтобы меня благодар<или> за хлеб? (За стихи не стерплю!)

Вот что <не дописано.>

Хлеб — разве это я?! Стихи (песенный дар) — разве это я?!

___

Я не хочу низко думать о людях. Когда я даю хлеб, я даю голодн<ому>, т. е. желудку, т. е. не-показательному для человека. Его бессмертная душа здесь не при чем. Я могу дать любому и не я даю: любая. Хлеб сам себя дает.

И я не хочу верить, чтобы любой, давая моему желудку, стребовал за это с моей души, связывая меня за это благодарностью.

___

Но не желудок дает: душа! Нет, рука. Эти дары не личны: стыдно предпоч<есть> один жел<удок> другому, а если и предпочитать: то более голодный. Более голодн<ый>, на сегодня, мой. Я за это не ответственна.

Если бы я смогла <не дописано.>

___

<его> (руку) и получающ<его> (желудок) — странно требовать руке от желудка благодарности.

___

Души благодарны, но души благодарны исключительно за души. Спасибо за то, что ты есть.

Всё остальное — от меня к челов<еку> и от челов<ека> ко мне — оскорбление.

___

Неужели эта кровность: дать <над строкой: естественность, подра-зум<еваемость> <не дописано.>

___

Неужели эта кровность, сстеств<енность>, подразумеваемость (для меня): дать неизбежно должна превратиться в какое-то чудо только из-за приставки <над строкой: из-за того что>: мне.

___

<еннейший> из жестов: дать сразу должен превр<атиться> в моих глазах затмиться в моих глазах ложно-клас-с<ическим> пафосом <не дописано.>

___

Неужели эта кровн<ость>, естеств<енность>, подразум<еваемость> для меня дать, сразу должна для меня вырасти <не дописано.>

___

Неужели эта частность, малость, подразумев<аемость> (для меня) дать неминуемо должна сразу вырасти в какую-то гору из-за прис<тавки>: мне.

Разве мне так показ<алось> <не дописано.>

Дать, это вопрос не сердца, а прим<ер> хор<оших> привычек. Дать (всё, кроме души) — это не актив наш! Это не личность наша! Даже жизнь отдать за.

<еку> не дают дышать — он мертвый.

Так <не дописано.>

<Три последних абзаца вычеркнуты одной линией наискосок.>

Дать, это не актив наш! Не личность наша! Не <слово не вписано.> Не выбор.

Как жизнь не есть отсутств<ие> смерти, так и личность не есть <не дописано.>

___

<ие> смерти, так и личность человека не есть отсутств<ие> зверства. Зверство не дать. Дать — корректность.

___

Дать, это отсутствие зверства

<Два последних абзаца вычеркнуты наискосок.>

___

Хлебу — увы — мы обречены до гроба, но благодарн<ость> оставим, оставьте.

___

Неприлично есть, когда другой голоден. Корректность — и некая солидарность желудков.

___

<ость> наша! Не страсть! Не выбор.

Если бы мы давали кому мы хотим — мы были бы последние негодяи. Мы даем тому, кто хочет.

___

0, берущий, не обременяй нас своей памятью<!>

Его голод (воля!) вызывает наш жест (хлеб). Дано и забыто. Взято и забыто. О, особенно это! Никакой связи, никакого родства. Дав, отмежевыв<аемся>, взяв, отмежевыв<аемся>. Мы, дающий и берущий, осуществл<яем> в эту секунду как<ой-то> мир<овой> закон, некий жест мировой круговой поруки.

___

Хлеб. Этого не будет Там. И не будет следов<ательно> за не<го> «благодарн<ости>». Всё, чего не будет Там, не нужно уже и здесь. Принимая (давая) хлеб, оставим (оставьте!) за него благодарность.

<аться> посл<едним> глотком в пищеводе

___

Хлеб — самоцель. Жест — самоцель. Без последствий.

___

Деньги странств<уют> через мног<ие> руки, стихи странст<вуют> через многие души (пока напишу!) — что же мое тогда?

___

Хлеб. Жест. Дать. Взять. Этого не будет там. Поэтому всё возн<икающее> издать и взять — ложь. Сам хлеб — ложь. Так будем же покорны <не дописано.>

Ничто, постр<оенное> на хлебе, не уцелеет. Опара наших хлебных чувств при хладной tо бессмертия неми<нуемо> опадет. Такие будем же замешивать.

___

<но>, нет — давать стыд<но>. (Вспомните, как Вы платите д<окто>ру!) И, если мы не стыд<имся> давать нищему, это доказ<ывает> только нашу носорогом обросш<ую> кожу.

Давать, это знач <не дописано.>

Нет, д<октору> не стыд<но> (часто богаче нас!) а вот нищему — стыд<но>.

<Три абзаца вычеркнуты двумя прямыми линиями.>

Давать, это знач<ит>: иметь больше, чем др<угой>, иметь всегда возможн<ость> его купить.

<аются> только нищие (деликатн<ость> их дара!) Богатые ограничив<аются> стыдом д<окто>р<ского> визита.

МАЙ

NB! Это так прелом<ляется> в В<аших> глаз<ах>! (Люди обо мне и мире)

Нет, не преломляется: выпрямляется!

___

Будь я критик<ом>, т. е. имей я боль <не дописано>, я бы о своих Земн<ых> Прим<етах> отрезала<?>:

— «Поразительная легк<ость> в мысл<ях>!»

___

<ПЕРЕПИСКА С С. Я. ЭФРОНОМ

НА ДОКЛАДЕ Р. ШТЕЙНЕРА

Ц. — рукой Цветаевой, Э.— рукой Эфрона.>

<Ц.>: 1) Как в церкви! 2) Посрамляет естеств<енные> науки. 3) Скоро уйдем. 4) Совсем не постарел с 1919 г.

<Э.>: Лев распластан, ибо полагает, что этот ersatz {суррогат (нем.)} Лёва его посрамляет сплошными Grossartig’ами. {великолепиями (нем.)}

<Ц.>: Терпи. Накормлю яичницей. Бедный Утапэ! Ты настоящий <рисунок головы льва.> Если Шт<ейнер> не чувствует, что я (Психея!!!) в зале — он не ясновидящий.

<Э.>: Бюллетени о состоянии Льва: Успокоился. Обнаружил трех Львов на стене. К Псевдо-Льву свое отношение определил: «Злая Сила!»

<Ц.>: Жалею Льва. Этот похож на Чтеца-декламатора.

<Э.>: Для меня в на иностранном, незнакомом яз<ыке>.

<Ц.>: 1) Он обращ<ается> исключ<ительно> к дамам. 2) Простая, злемент<арная> пропаганда антропософии. 3) Будет ли перерыв?

<Э.>: Сам жду. Вдруг нет? Вдруг до утра? А?! Лев.

<Далее в записной книжке двенадцать страниц не заполнены.>

МЫСЛИ

У каждого свое повторяющ<ееся> событие в жизни. Это и есть «судьба».

(То, что мы помимовольно и непреложно, одним явлением своим на пороге — вызываем. Следствия, вырастающие из ходячей причины: нас.)

___

Не весна в дер<евне>,— деревня в Весне. (Ибо Весна стихия и в деревне вмест<иться> не может…)

«Русские березки», «русский можжевельник»… Ложь. Самообман. Если не скаж<ут>, не отличишь.

Весна — Стихия, и мне от нее ничего, кроме нее, не нужно. В России я любила весну, но не весну же в России!

___

Стало быть — безразлично: Чехия или Россия? Да везде, где дерево и небо — там Весна.

Ну, а в Африке? Нет, в Африке — будетАфрика, не весна. Там, для меня, пришлого, баобаб одолеет дерево. Надо родиться среди баобабов.

___

Для меня опасны слишк<ом> выявл<енные> города и страны. Отвлекают. Стихии не подробны.

___

___

Если бы я была мужч<иной>, я непрем<енно> любила: замужнюю женщ<ину>, безмужн<юю> женщ<ину>: ненужную женщину.

___

Предрассудок, предшествующее рассудку, с молоком матери всосанное: не преображ<енный> ли инстинкт?

Так, отродясь и особенно в великий моск<овский> Голод никогда не заглядыв<алась> на те или иные продов<ольственные> витрины гастр<ономов> — Еще подум<ают> хочу! Еще под<умают>, не могу! Явн<о> хот<еть> и не мочь,— мерзость!

И вот, в 1923 г. в Праге, от одного бывш<его> гвард<ейца> узнаю: мой всосанный предр<ассудок> — парагр<аф> гвард<ейского> устава: Никогда не загляд<ываться> на витр<ины> особенно — гастрон<омические>.

<ывалась> в Гвардии,— либо мой предок какой-нибудь. А составитель устава — просто нищий гордец.

___

Начитанность тоже делает одиноким, «вращение в высоких кругах».

___

Есть, очевидно, и круговая порука зла: он, не желая, мне, я, не желая, другому, тот, не желая, еще кому… Безымянная.

Низшие платят за грехи высших: каждое я — промежуточ<ная> ступень.

___

Есть в моих юнош<еских> стихах <не дописано.>

___

— не на тебе ли я род<илась>?

___

Эротика, это похоже на рот и на грот.

___

Тело! Вот где я его люблю — в деревьях. Березы! Эвридики!

___

Platon и Platen.

___

Интонация: голос<овой> умысел.

___

<альмонтов>ское ведро! —

___

В моих стихах кто угодно спут<ается>. Ничтожн<ые> поводы иногда вызывали эпохи.

___

Прис<яжные> повер<енные> и поэты.

___

Обьект.

___

Единств<енное> чего я никогда не ощущ<ала> стихией: любовь. Дружба (Д) — да!

___

— до начала

___

До свидания великого

___

Тише, тише, раннее!

До великого свидания…

___

Мне тесно/Избалов<анность> пространст<вом>

___

Я,

——

Я, привык<шая> к пространств<ам>. О мне всего мало, поэтому и не начинаю, не начну.

___

Сестра: в этом простор и страдание. И еще запрет. Простор, по-рожден<ный> запретом. («Отыграюсь».)

Сестра: страдание и страсть. Будь я женой — я бы ревн<овала> к сест<ре>.

<ельность> не может ревновать к пределу.

Победа путем отказа.

___

Оплот. Заочный оплот. Чтобы моя мысль шла домой.

___

Жена — предел, <закрытый> тупик ребенком.

___

Втроем не выйдет. Я и вдвоем умею плохо./Я и в «вдвоем» слаба. 2 уже меньше чем (наедине) один (в к<отор>ом другой!)/2 это ряд<ом>, наедине это в упор. Нет, не обольщаюсь и не обольщаю: втроем не выйдет. Могут выйти — два вдвоем (мое с Вами, мое с ней) — Зачем втягиваете? Я размежевыв<аю> Не отводите мне никакого места

<на> вернув<шись>, [жавронок

Вернусь одна

___

разучива<ющих>

Сонмы голосов дозвучив<ающих>

___

Vorfuhlen, nachfuhlen {Предчувствовать, сочувствовать (нем.)}

___

<ете>, когда пройдет, я прежде чем стряслось.

___

Сострадай

Вне катастроф/разит<ельное> отсутств<ие>

___

Я живу умыслами

Люди по мне проход<ят> бесследно, выходит: они — волны, а я — камень чужой смерти.

___

___

Медлен<ность> и неуклонность роста. Не хочу того слова: оно круг (из рук!), Вы простор моей души, мой беспред<ельный>-дом.

Гораздо <слово не вписано>, чем всё.

___

Встреча д<олжна> быть аркой. Не в упор, иначе лбом сшибешься, а радугой, чтобы действ<ительно> встрет<иться>.

___

Чем дальше основы арки, тем выше арка. Нам нужно отой<ти> далеко/Для нужной нам высот<ы> встречи, нам нужно отойти очень, очень, очень далеко, м<ожет> б<ыть> (отступая спиной) и немножко оступиться в небытие — /до пред<ела> / по ту сторону

___

___

Мои стихи, как мои пл<атья> хороши в темной комнате. При ярк<ом> свете дня: сплош<ные> пятна и дыры (ожоги).

___

М?me Rol<and> у под<ножья> эшафо<та>.

Зло своих <слово не вписано> — исчис<ляет>миллиар<дами> N<.>

___

Дух своих любимцев знает позвездно.

___

— одно. Река отраж<ает> небо (вне).

У реки не мож<ет> быть лика, только бег и голос. Лик ее — небеса над ней/те небеса, п<од> коими протек<ает>.

В изв<естном> смысле я безлична. Море дно включает.

___

Меня могла бы удовлетворить <над строкой; Не оскорб<ила> бы меня> только страсть ангела: его стыд (с 7 семисотого неба), превышающий мой (с 7-го)

___

Еще: его стыд (mesalliance){неравный брак (фр.)) вместо моего собственного.

___

<яным> ковшом из того же беэд<онного> моря — вот Ахм<атова>.

)))

Бог (магнит) некоторых забыл снабдить сталью.

___

15 -го нов. апр<еля>

Чувство, что дорога за мной пропад<ает>: зараст<ает> по следам.

___

Дети меня жестоко ненавидели в детстве. Я не простила детям.

___

___

Мой страшный страх обид.

___

Меня нет: обижайте пустое место! Я за обиды не отвечаю.

___

femme sage {мудрая женщина (фр.).} и sage-femme {повивальная бабка, акушерка (фp.).} (сыграть)

___

Белый о Блоке. Внутр<еныяя> рад<ость>, дающая внешнюю.

___

<ельности>: дали, горя, песни.

___

Я расскажу тебе о том, как важно

В летейском городе моем живу.

___

спутаны

Г<де> сроки предсонных, заумных

веки

___

Больные дарящие шоколад

___

Издаривающие

___

АПРЕЛЬ (конец, 29?ое)

Говорят, самое люб<овное> вр<емя> — полночь. Неправда: час призраков.

<алов>. тоску просып<ающегося> дня.

Нет любовн<ого> часа, а если есть, то скорей уж полдень, слепость, когда душа отс<утствует>.

Если бы любовн<ая> любовь не включ<алв> в себя: наслажд<ения> <над строкой: услады> и забавы, я бы пожалуй ее любила. Если бы она была совсем горькой.

___

Дорваться друг до друга. Да, но не для ликования же! Не для забавы. Как в воду.

___

Поступ<ок> не есть отнош<ение>,отиош<ение> не есть оценка, оценка не есть сущность.

— умысел <над строкой; (интон<ация>)>, слышна только слухом.

29-го н<ового> апр<еля>

___

Еще о благодарн<ости>

Благодарна я вне-лично, т. е. лишь там, где я помимо добр<ой> воли чел<овека> и без его ведома, могу взять сама.

___

Благодарн<ость>: отлюбования до восхищ<ения>. Я могу любов<аться> только рукой, отдающей последнее, следов<ательно>: я никогда не могу быть благодарна богатым.

— Разве что за робость их, за виноватость их, делающую их невинными.

Благодари <ость> за хлеб (даяние) я допускаю только молчаливую. В явной нечто устыждающее дающего.

<Далее тридцать две страницы в середине книжки оставлены незаполненными; ниже следуют записи второй половины записной книжки, начатой с другой cтopoны.>

{Факсимиле страницы записной книжки 10}

<На шмуцтитуле, рукой С. Я. Эфрона?: >

Vinohrady

Na kozacce c. 7