СТИХИ К БЛОКУ
1 Имя твое - птица в руке, Имя твое - льдинка на языке, Одно единственное движенье губ, Имя твое - пять букв. Мячик, пойманный на лету, Серебряный бубенец во рту, Камень, кинутый в тихий пруд, Всхлипнет так, как тебя зовут. В легком щелканье ночных копыт Громкое имя твое гремит. И назовет его нам в висок Звонко щелкающий курок. Имя твое - ах, нельзя! - Имя твое - поцелуй в глаза, В нежную стужу недвижных век, Имя твое - поцелуй в снег. Ключевой, ледяной, голубой глоток. С именем твоим - сон глубок. 15 апреля 1916 2 Нежный призрак, Рыцарь без укоризны, Кем ты призван В мою молодую жизнь? Во мгле сизой Стоишь, ризой Снеговой одет. То не ветер Гонит меня по городу, Ох, уж Третий Вечер я чую ворога. Голубоглазый Меня сглазил Снеговой певец. Снежный лебедь Мне под ноги перья стелет. Перья реют И медленно никнут в снег. Так по перьям, Иду к двери, За которой - смерть. Он поет мне За синими окнами, Он поет мне Бубенцами далекими, Длинным криком, Лебединым кликом - Зовет. Милый призрак! Я знаю, что все мне снится. Сделай милость: Аминь, аминь, рассыпься! Аминь. 1 мая 1916 3 Ты проходишь на Запад Солнца, Ты увидишь вечерний свет, Ты проходишь на Запад Солнца, И метель заметает след. Мимо окон моих - бесстрастный - Ты пройдешь в снеговой тиши, Божий праведник мой прекрасный, Свете тихий моей души. Я на душу твою - не зарюсь! Нерушима твоя стезя. В руку, бледную от лобзаний, Не вобью своего гвоздя. И по имени не окликну, И руками не потянусь. Восковому святому лику Только издали поклонюсь. И, под медленным снегом стоя, Опущусь на колени в снег, И во имя твое святое, Поцелую вечерний снег. - Там, где поступью величавой Ты прошел в гробовой тиши, Свете тихий-святыя славы- Вседержитель моей души. 2 мая 1916 4 Зверю - берлога, Страннику - дорога, Мертвому - дроги. Каждому-свое. Женщине - лукавить, Царю-править, Мне-славить Имя твое. 2 мая 1916 5 У меня в Москвет - купола горят! У меня в Москве - колокола звонят! И гробницы в ряд у меня стоят,- В них царицы спят, и цари. И не знаешь ты, что зарей в Кремле Легче дышится - чем на всей земле! И не знаешь ты, что зарей в Кремле Я молюсь тебе - до зари! И проходишь ты над своей Невой О ту пору, как. над рекой - Москвой Я стою с опущенной головой, И слипаются фонари. Всей бессонницей я тебя люблю, Всей бессонницей я тебе внемлю - О ту пору, как по всему Кремлю Просыпаются звонари... Но моя река - да с твоей рекой, Но моя рука - да с твоей рукой Не сойдутся. Радость моя, доколь Не догонит заря - зари. 7 мая 1916 6 Думали - человек! И умереть заставили. Умер теперь, навек. - Плачьте о мертвом ангеле! Она на закате дня Пел красоту вечернюю. Три восковых огня Треплются, лицемерные. Шли от него лучи - Жаркие струны по снегу! Три восковых свечи - Солнцу-то! Светоносному! О поглядите, как Веки ввалились темные! О поглядите, как Крылья его поломаны! Черный читает чтец, Крестятся руки праздные... - Мертвый лежит певец И воскресенье празднует. 9 мая 1916 7 Должно быть - за той рощей Деревня, где я жила, Должно быть - любовь проще И легче, чем я ждала. - Эй, идолы, чтоб вы сдохли! Привстал и занес кнут, И окрику вслед - охлест, И вновь бубенцы поют. Над валким и жалким хлебом За жердью встает - жердь. И проволока под небом Поет и поет смерть. 13 мая 1916 8 И тучи оводов вокруг равнодушных кляч, И ветром вздутый калужский родной кумач, И посвист перепелов, и большое небо, И волны колоколов над волнами хлеба, И толк о немце, доколе не надоест, И желтый - желтый - за синею рощей - крест, И сладкий жар, и такое на всем сиянье, И имя твое, звучащее словно: ангел. 18 мая 1916 9 Как слабый луч сквозь черный морок адов - Так голос твой под рокот рвущихся снарядов. И вот в громах, как некий серафим, Оповещает голосом глухим, - Откуда-то из древних утр туманных - Как нас любил, слепых и безымянных, За синий плащ, за вероломства - грех... И как нежнее всех - ту, глубже всех В ночь канувшую - на дела лихие! И как не разлюбил тебя, Россия. И вдоль виска - потерянным перстом Все водит, водит... И еще о том, Какие дни нас ждут, как Бог обманет, Как станешь солнце звать - и как не встанет... Так, узником с собой наедине (Или ребенок говорит во сне?), Предстало нам - всей площади широкой! - Святое сердце Александра Блока. 9 мая 1920 10 Вот он - гляди - уставший от чужбин, Вождь без дружин. Вот - горстью пьет из горной быстрины - Князь без страны. Там всe ему: и княжество, и рать, И хлеб, и мать. Красно твое наследие, - владей, Друг без друзей! 15 августа 1921 11 Останешься нам иноком: Хорошеньким, любименьким, Требником рукописным, Ларчиком кипарисным. Всем - до единой - женщинам, Им, ласточкам, нам, венчанным, Нам, злату, тем, сединам, Всем - до единой - сыном Останешься, всем - первенцем, Покинувшим, отвергнувшим, Посохом нашим странным, Странником нашим ранним. Всем нам с короткой надписью Крест на Смоленском кладбище Искать, всем никнуть в черед, Всем,.......... не верить. Всем - сыном, всем - наследником, Всем - первеньким, последненьким. 15 августа 1921 12 Други его - не тревожьте его! Слуги его - не тревожьте его! Было так ясно на лике его: Царство мое не от мира сего. Вещие вьюги кружили вдоль жил, - Плечи сутулые гнулись от крыл, В певчую прорезь, в запекшийся пыл - Лебедем душу свою упустил! Падай же, падай же, тяжкая медь! Крылья изведали право: лететь! Губы, кричавшие слово: ответь! - Знают, что этого нет - умереть! Зори пьет, море пьет - в полную сыть Бражничает. - Панихид не служить! У навсегда повелевшего: быть! - Хлеба достанет его накормить! 15 августа 1921 13 А над равниной - Крик лебединый. Матерь, ужель не узнала сына? Это с заоблачной - он - версты, Это последнее - он - прости. А над равниной- Вещая вьюга. Дева, ужель не узнала друга? Рваные ризы, крыло в крови... Это последнее он: - Живи! Над окаянной - Взлет осиянный. Праведник душу урвал - осанна! Каторжник койку - обрел - теплынь. Пасынок к матери в дом. - Аминь. Между 15 и 25 августа 1921 14 Не проломанное ребро - Переломленное крыло. Не расстрельщиками навылет Грудь простреленная. Не вынуть Этой пули. Не чинят крыл. Изуродованный ходил. ================ Цепок, цепок венец из терний! Что усопшему - трепет черни, Женской лести лебяжий пух... Проходил, одинок и глух, Замораживая закаты Пустотою безглазых статуй. Лишь одно еще в нем жило: Переломленное крыло. Между 15 и 25 августа 1921 15 Без зова, без слова, - Как кровельщик падает с крыш. А может быть, снова Пришел, - в колыбели лежишь? Горишь и не меркнешь, Светильник немногих недель... Какая из смертных Качает твою колыбель? Блаженная тяжесть! Пророческий певчий камыш! О, кто мне расскажет, В какой колыбели лежишь? "Покамест не продан!" Лишь с ревностью этой в уме Великим обходом Пойду по российской земле. Полночные страны Пройду из конца и в конец. Где рот - его - рана, Очей синеватый свинец? Схватить его! Крепче! Любить и любить его лишь! О, кто мне нашепчет, В какой колыбели лежишь? Жемчужные зерна, Кисейная сонная сень. Не лавром, а тeрном- Чепца острозубая тень. Не полог, а птица Раскрыла два белых крыла! - И снова родиться, Чтоб снова метель замела?! Рвануть его! Выше! Держать! Не отдать его лишь! О, кто мне надышит, В какой колыбели лежишь? А может быть, ложен Мой подвиг, и даром - труды. Как в землю положен, Быть может, - проспишь до трубы. Огромную впалость Висков твоих - вижу опять. Такую усталость - Ее и трубой не поднять! Державная пажить, Надежная, ржавая тишь. Мне сторож покажет, В какой колыбели лежишь. 22 ноября 1921 16 Как сонный, как пьяный, Врасплох, не готовясь. Височные ямы: Бессонная совесть. Пустые глазницы: Мертво и светло. Сновидца, всевидца Пустое стекло. Не ты ли Ее шелестящей хламиды Не вынес - Обратным ущельем Аида? Не эта ль, Серебряным звоном полна, Вдоль сонного Гебра Плыла голова? 25 ноября 1921 17 Так, Господи! И мой обол Прими на утвержденье храма. Не свой любовный произвол Пою - своей отчизны рану. Не скаредника ржавый ларь - Гранит, коленами протертый. Всем отданы герой и царь, Всем - праведник - певец - и мертвый. Днепром разламывая лед, Гробовым не смущаясь тесом, Русь - Пасхою к тебе плывет, Разливом тысячеголосым. Так, сердце, плачь и славословь! Пусть вопль твой - тысяча который? - Ревнует смертная любовь. Другая - радуется хору. 2 декабря 1921 |