Москва, 27-го июля 1917 г., четверг
[Е. Я. Эфрон жила на даче у Фельдштейнов, давала уроки их старшей дочери.]
Милая Лиля,
Сережа жив и здоров, я получила от него телегр<амму> и письмо [С. Я. Эфрон в составе учебной команды пехотного запасного полка был послан в Нижний Новгород для наведения порядка в охваченном волнениями городе.]. Ранено свыше 30-ти юнкеров (двое сброшены с моста, — раскроены головы, рваные раны, били прикладами, ногами, камнями), трое при смерти, один из них, только что вернувшийся с каторги социалист.
Причина: недовольство тем, что юнкера в с<оциал>-д<емократической> демонстр<ации> 18-го июня участия почти не принимали, — и тем, что они шли с лозунгом: “Честь России дороже жизни”. — Точного дня приезда Сережи я не знаю, тогда Вас извещу.
Сейчас я одна с кормилицей и тремя детьми (третий — Валерий — 6-мес<ячный> сын кормилицы). Маша ушла. Кормилица очень мила, и мы справляемся.
Пишу стихи, вижусь с Никодимом, Таней [Н. А. и Т. И. Плуцер-Сарна.], Л<идией> А<лександровной> [Л. А. Тамбурер.], Бердяевым. И — в общении — все хороши…
МЭ.