Париж, 15-го ноября 1925 г., воскресение
Многоуважаемый Димитрий Алексеевич,
Не бойтесь: статьи никакой нет и не будет, – ограничусь краткой записью в тетрадь1. Мне, лично, такие, налету брошенные, мысли больше дают, чем статьи: статья в потенции.
Относительно нимба и лика – остро и умно, относительно барона и князя – остроумно. Нимба нет не только у барона (где уж тут! «Zigeunerbaron!») – но и у герцога нет. А знаете почему? Князь – очень древний, древнейший, дочеловеческий титул – первый из всех – Князь Тьмы2 . Отсюда, может быть, его осиянность, убедительность и прекрасность.
Вот и вся моя статья.
О «Щипцах»3. – Неужели Вы поверили?! – Я – редактором журнала с таким неблагозвучным названием? (Зубоврачебные, волосяные, пр.) По-французски les tenailles – еще дает: ecartele, tenaille и т. д. Инквизиция, чуть ли не Иоанна д’Арк, – но по-русски – либо зубоврачебный кабинет, либо дамская парикмахерская.
От своей резкой отповеди Ремизову, по просьбе «Посл<едних> Новостей», пришлось отказаться. Опровержение же они поместили.
Ненавижу такие шутки, шуток (с собой) вообще не понимаю, в детстве кидалась предметами, ныне, увы, ограничиваюсь словесным рипостом, но всегда вредоносным и всегда мгновенным.
Шутить со мной – отсутствие чутья и дурной вкус. Жаль, что их проявил именно Ремизов, весь на чутье.
В Париже – его же «информация» – навряд ли останусь, мне, чтобы перейти Place de la Bastille , нужно напрячь всю свою волю, ввиду нелегкости моей жизни – излишняя «проба сил». Но месяца два еще выживу, – вечер в конце декабря, потом приедет муж (основатель журнала «Своими Путями»4 – прекрасный журнал – абсолютно-благородный) – посмотрю вместе с ним Париж – настоящих, т. е. незаменимых, спутников пока нет – а дальше? Не знаю. Если бы ему удалось достать здесь какую-нибудь работу (не шоферскую), остались бы, – после докторской работы (о византийском искусстве), к<отор>ую он на днях подает, делать ему в Праге нечего. Русским, особенно филологам, в Чехии по окончании нет ходу. Если бы прослышали про какое-нибудь место (так называемый «интеллигентный труд»), была бы Вам очень благодарна за оповещение. С журнальным и газетным делом он знаком отлично.
Пишу без всякой надежды, на всякий случай, ибо отродясь знаю, что все места (в жизни сей) уже заняты. Свободно только Царство Небесное, и там я несомненно буду первой.
Мысль о творчестве и детях – прекрасна. Напишите! Только – остро заостряя, уточняя до крайности. И пошлите в «Своими Путями», – или мне, – я перешлю. Я в Париже их представитель.
И не только заострите – углубите. О сущности женской и мужской. Об исконной разнице. О сознательной любви (отцовстве) и инстинкте (материнстве). Об источнике творчества (подсознательном).
Напишите. Может хорошо выйти.
До свидания. Вещь, по своему усмотрению, назовите «Димитрий» или «Марина». При такой связанности судеб это – одно.
МЦ.
5 и есть таковой у Малявина6 (студия). Цейтлины7 (т. е. Мария Самойловна) уже отказали. – «К нам она – и нам ее поэзия -не подходит». Снять зал – 600 фр<анков>. Для меня вечер – вопрос не славы, а хлеба.
Самое трудное – просить за себя. За другого бы я сумела.
Примечания
1 См. письмо 2, в котором Цветаева предложила написать что-нибудь для очередного номера журнала на тему о княжеском титуле.
2 Ср. стихотворный цикл «Князь тьмы» (1917) в т. 1.
3 Об истории с журналом «Щипцы», мистифицированной А. М. Ремизовым, см. письмо к А. Седых и комментарий 2 к нему.
5 Князь Ф. Ф- Юсупов имел зал, предназначенный для спектаклей любительской театральной студии (27, Rue Gutenberg).
– 1940) – русский живописец. С 1922 г. жил в эмиграции.
7 Правильно: Цетлины. См. письма к М. С. Цетлиной в т. 6.