Дорогой Валентин Федорович1,
Письмо чудесное и деяние чудесное. Старого монстра2 знаю, уверял меня, что в 1905 г. печаталась (его милостями) в «Журнале для всех» (мне было 11 лет3, и в «Журнале для всех» не печаталась никогда). Когда опровергла, спорил.
Посылаю расписку, заявление и доверенность. Получили ли мое письмо с трудной просьбой? Наши скрестились.
Всего лучшего. Сердечный привет Вам и Вашим. Пишите.
МЦ.
Париж, 9-го января 1926 г.
Примечания
1 Письмо является припиской к письму С. Я. Эфрона к В. Ф. Булгакову.
2 Речь идет о Миролюбове Викторе Сергеевиче (1860 – 1939) – журналисте, издателе и редакторе. В России издавал «Журнал для всех». М. Цветаева и С. Эфрон отвечают на письмо Булгакова, в котором последний описал свой конфликт с издательством «Пламя»:
«Я подробно, и отчасти в комической форме, описал свой конфликт с кн-вом Пламя. Это русско-чешское кн-во решило, в виду трудности сбыта, прекратить издание русских книг и при этом вернуть авторам даже те рукописи, которые были уже приняты. Я был одним из таких авторов: изд-вом, в лице прежнего его редактора проф. Е. А. Ляцкого, была принята и давно уже оплачена моя рукопись «Глагол неба» (антология русской религиозной поэзии). Не требуя от меня, как и с других авторов, возвращения гонорара, изд-во, в лице его нового временного редактора В. С. Миролюбова, мотивировало отказ от рукописи не своими расстроенными делами (как это было на самом деле), а недостатками самой рукописи. При личных объяснениях со мной г. Миролюбов вел себя, с моей точки зрения, в высшей степени двусмысленно и предосудительно. Возмущенный его поведением, я категорически потребовал от кн-ва Пламя или формального извинения передо мною за действия своего сотрудника Миролюбова (ввиду его отказа принести личное извинение), либо обратного приема моей рукописи. Глава издательства консул Иосиф Гайный исполнил второе из моих требований.
Впрочем, через несколько месяцев, после того, как г. Миролюбов покинул свою службу в кн-ве Пламя и уехал из Праги, я добровольно взял свою рукопись обратно из издательства».
По этому поводу С. Эфрон пишет Булгакову:
«Дорогой Валентин Федорович,
получили удовлетворение в самой выгодной форме. В Париже узнал многое о М., долженствующее укрепить Вас на Вашей позиции. Оказывается, он был бичом всех редакций, в к-ых принимал участие. Последними его выживали эсеры из своей газеты и с большим трудом и скандалом выжили. Единственная его заслуга (и очень весомая) в том, что в «Журнале для всех» впервые начали печататься Ремизов, А. Блок, Бальмонт и др. Этим он страшно возгордился и отсюда его сумасшедшее высокомерие. Его поведение во время разговора с Вами недопустимо позорное…» (Письма Валентину Булгакову. С. 32).
3 В 1905 г. М. Цветаевой было 13 лет.