17-ГО НОЯБРЯ 1937 Г., ЧЕТВЕРГ VANVES (SEINE) 65, RUE J. В. POTIN
Ариадна!
Откуда Вы знаете, что я больше всех цветов на свете люблю деревья: цветущее дeревце?!
Когда мне было шестнадцать лет, я видела сон: меня безумно, с небесной страстью, полюбила маленькая девочка, которую звали Маруся. Я знала, что она должна умереть и я ее от смерти прятала — в себя, в свою любовь. Однажды (все тот же сон: не дольше трех минут!) я над ней сидела — была ночь — она спала, она спала, я ее сторожила — и вдруг — легкий стук — открываю — на пороге — цветок в плаще, огромный: цветущее деревце в плаще, в человеческий (нечеловеческий!) рост. Я — подалась и он — вошел.
— женщина.
Вы ведь всего этого не знали, как не знали магии надо мной слова азалия, моей вечной мечты о деревце, которое будут звать азалия — как женщину, — только лучше.
Ариадна! Моя мать хотела сына Александра, родилась — я, но с душой (да и головой!) сына Александра, т. е. обреченная на мужскую — скажем честно — нелюбовь — и женскую любовь, ибо мужчины не умели меня любить — да может быть и я — их: я любила ангелов и демонов, которыми они не были — и своих сыновей — которыми они были! —
— Ариадна, никто не подарил мне цветущего деревца, которое зовут азалия.
…И еще — какой мой поступок: подарок в день своего рождения (— Мама! Что Вы мне подарите в день своего рождения? из года в год — Мур).
— Ариадна, я третий день живу этим деревцем и над этим деревцем: оно рядом, у изголовья, вместе с Vie de Ste-Therese de l’Enfant Jesus ecrite par elle — meme [1] — первой книгой которую я стала читать после моей катастрофы — странной книгой, страшной книгой, равнo притягивающей и отталкивающей. Вы знаете ее лицо? Лукаво-грустное личико двенадцатилетней девочки, с началом улыбки и даже — усмешки: над собой? над нами? («Je veux etre Son joujou: Sa petite balle… Je veux qu’ll passe sur moi tous Ses caprices… Jesus a rejete Sa petite balle…») [2] Это — отталкивает, но последнее слово: — Je passerai tout mon ciel a secourir la terre [3] — не только восхищает, но совозносит, с ней, на тy высоту. (Tout mon ciel — как: tout mon temps…) [4] Эта маленькая девочка могла быть поэтом, и еще больше: grande amoureuse [5]: это Марианна д’Альваредо полюбившая — вместо прохожего француза — Христа. Я знаю эти ноты. Ариадна, достаньте и прочтите: — La vie de Ste-Therese de l’Enfant Jesus, ecrite par elle — meme (Office Central de Lisieux — Calvados) — с безумно-безвкусной обложкой «du temps [6] (1873 — 1897, но все то же лицо 12-летней девочки, вдвое младшее своей молодости.)
…Не думайте queje tombe en religion [7] — я была бы не я — этого со мной никогда не будет — у меня с Богом свой счет, к нему — свой ход, который мимо и через — над моей головой (как сказал поэт Макс Волошин обо мне, 16-летней) двойной свет: последнего язычества и первого христианства — а может быть, как я сама сказала — двадцати лет:
Оттого и плачу много,
Оттого —
Что взлюбила больше Бога
…
— Ожидаю: Ариадна! мы должны еще встретиться на этой земле, в этой части света. Думайте. Помните что если Вы будете в Париже, мы открыто можем встречаться: я (тьфу, тьфу не сглазить!) на полной свободе, даже не (тьфу, тьфу!) a la disposition [8], — хожу ко всем и ко мне все ходят. Бояться меня нечего, но м. б. — и говорить (по семейным соображениям) об этих встречах — если будут — не для чего, — зачем смущать? Окружающий Вас мир живет общественным мнением. Ну, Вам виднее будет, если это «будет» — будет.
Пишите.
И работайте на встречу: я здесь, во всяком случае, до весны — но навряд ли дольше чем до весны. (Об этом — молчите.) Потом — не увидимся никогда.
Жду письма.
— руками, оно — ветвями, а гoловы у нас одинаково — двуцветные — с двойным светом…
М.
Примечания
1. Житие св. Терезы от младенца Иисуса, написанное ей самой (фр.).
2. Я хочу быть Его игрушкой: Его маленьким мячиком… Хочу, чтобы на мне прошли все Его капризы… Иисус откинул свой маленький мячик (фр.).
3. Я все свое небо употреблю на то, чтобы помогать земле (фр.).
5. Великой любовницей (фр.).
6. Того времени (фр.).
8. В распоряжении (подразумевается, полиции) (фр.).