• Приглашаем посетить наш сайт
    Спорт (sport.niv.ru)
  • Цветаева М. И. - Берг А. Э., 2 ноября 1937 г.

    VANVES, 2-ГО НОЯБРЯ 1937 Г., ВТОРНИК 65, RUE J. В. POTIN

    АРИАДНА РОДНАЯ,

    Лягушка конечно Ваша: неужели Вы думаете, что я могла ее иначе воспринять — и принять. Эта Ваша лягушка охраняла меня целое лето, со мной шла в море, со мной писала повесть о Сонечке, со мной горела (горели ланды, мы были в кольце огня), и всё это были — Вы.

    Вижу пред собой Ваше строгое, открытое, смелое лицо, и говорю Вам: что бы Вы о моем муже ни слышали и ни читали дурного — не верьте, как не верит этому ни один (хотя бы самый «правый») из его — не только знавших, но — встречавших. Один такой мне недавно сказал: — Если бы С‹ергей› Я‹ковлевич› сейчас вошел ко мне в комнату — я бы не только обрадовался, а без малейшего сомнения сделал бы для него всё, что мог. (Это в ответ на анонимную статью в Возрождении.)

    — и не только по полнейшей неспособности, а из глубочайшего отвращения к политике, которую всю — за редчайшими исключениями — считаю грязью.

    Дорогая Ариадна, пишите мне! (Вы ничем не рискуете: мы с Муром на полной свободе.) Пишите мне обо всем: и Вашем горе, и вашем будущем — близком и далёком, и о девочках, и о душе своей… Люблю Вас как сестру: этого слова я еще не сказала ни одной женщине.

    Мой адрес тот же: та же руина, из которой пока никуда не двинусь — не могу да и не хочу: еще скажут — прячется или — сбежала. Предстоит тяжелая зима — ну, ничего.

    Напрасно просили меня о вечном адресе, потому что его у Вас не могло бы не быть — неужели Вы думаете что я могу так кануть — без следу — сжигая за собой — всё? Я человек вечной благодарности.

    Ах, Ариадна, какой это был рай — в тех Ваших садах! Я еще когда-нибудь их напишу.

    Ваша всегда

    Марина

    ‹Приписка на полях: ›

    Не думайте, что я не думаю о Вашем горе: у меня в сердце постоянный нож.

    — мои последние счастливые дни. Кстати, она из голубой от моря и огня превратилась в серебряную — т. е. стала совсем Ваша (О‹льге› Н‹иколаевне› этого конечно не говорите, да и не скажете!)

    (Из тетрадки Юношеских стихов)

    С. Э.

    Я с вызовом ношу его кольцо:
    Да, в вечности — жена, не на бумаге!
    Его чрезмерно-узкое лицо

    Безмолвен рот его, углами вниз,
    Мучительно-великолепны брови.
    В его лице трагически слились
    Две древних крови.


    Его глаза — прекрасно-бесполезны! —
    Под крыльями раскинутых бровей —
    Две бездны.

    В его лице я Рыцарству верна:
    — Всем вам, кто жил и умирал без страху! —
    Такие — в роковые времена —
    Слагают стансы — и идут на плаху.

    Коктебель. 1914 г. — Ванв, 1937 г.

    МЦ.