http: //tsvetayevs.org/funds/feodosiamarina01.htm
Феодосия Марины Цветаевой
Войны и революции безжалостным смерчем пронеслись по Феодосии и ее самой красивой прибрежной части. Исчезли десятки памятников, гостиниц, банков, украшавших город в начале XX века. Только в мемуарах ушедших поколений да еше на открытках первых двух десятилетий двадцатого века мы можем увидеть тот волшебный приморский город — с аркадами Итальянской улицы, толпами мусульманских паломников, возвращающихся из Мекки через Феодосию, с яхтклубом и несколькими пристанями для крупных пароходных компаний России. Во время Великой Отечественной войны часть зданий была разрушена бомбардировками. Что-то восстановили в измененном виде, что-то навсегда утрачено...
Сегодня уже сложно воссоздать тот неспешный, своеобразный ритм и уклад жизни Феодосии, увиденный Мариной Цветаевой за несколько месяцев жизни в нашем городе, с октября 1913 по июнь 1914 годов. Но — вот чудо — немало зданий, отмеченных Цветаевой в письмах, записных книжках и стихах, в мемуарах Анастасии Цветаевой, сохранились! И сегодня можно пройти по адресам, где бывала Цветаева, где покупала игрушки для годовалой дочери Ариадны, сидела за столиком в кафе, читала свои новые стихи.
17 октября 1913 года Цветаева с дочерью поселилась в Феодосии. Из Ялты, накануне отъезда, она писала в Москву: «Насчет Феодосии мы решили как-то сразу, не сговариваясь. Сереже хочется спокойствия и отсутствия соблазнов для экзаменов». Сергей Эфрон, муж Марины, остался еще на несколько дней в Ялте, в санатории, а у Марины начался совершенно новый этап — феодосийский.
«Сегодня я ночевала одна с Алей, идеальная няня ушла домой. Аля была мила и спала до семи, я – до десяти. Сегодня чудный летний синий день: на столе играют солнечные пятна, в окне качается красно-желтый виноград». Это строчки из письма Цветаевой в Ялту.
Дом, который выбрала Цветаева, расположен на склоне горы Тепе-Оба, на бывшей Анненской улице (ныне это улица им. О. Ю. Шмидта). Вокруг дома (в то время дачи художника Редлиха) еще не было домов, они появятся позже. Несколько плодовых деревьев, великолепный розарий, лозы розового муската под самыми окнами. Племянница Редлиха, в то время шестнадцатилетняя гимназистка Лиза, вспоминала: «Дом... покрыт розовой черепицей и стоит высоко над городом и синей бухтой. За ним по некрутому склону поднимается несколько мазанок слободки, а дальше — гора, белая, известковая и полынная земля... Дом окружен любовно выращенным садом. По стенам вьются розы до самой крыши, на каждой стене свой сорт...».
Семья Редлихов (отставной военный, фотохудожник, художник-любитель Эрнест Моритцевич и его жена, преподаватель музыки Алиса Федоровна) жили где-то недалеко. Упоминания их адреса нет в записных книжках Цветаевой.
Спустившись с Анненской улицы на Крепостную, Цветаева и Эфрон часто заходили в мужскую гимназию. Здание гимназии построено в 1907 году на месте рынка. Ныне в нем действует финансово-экономическая академия. На старых открытках хорошо виден каменный мост над древним генуэзским рвом. На перилах этого моста Марина и Анастасия Цветаевы ждали Сергея Эфрона после экзаменов.
В первые месяцы жизни в Феодосии, осенью и зимой 1913 года, Цветаева читала свои стихи вечерах: в Обществе приказчиков Феодосии, в Еврейском обществе пособия бедным, в Азово-Донском банке. Где располагались два первых общества точно неизвестно. Остались яркие и эмоциональные зарисовки в дневнике Цветаевой и отзыв в одной из феодосийских газет на выступление Марины и Анастасии 15 декабря 1913 года: «Снова выступали очаровательные сестры Цветаевы... Еще раз обвеяли нас солнечной лаской... Еще раз согрели одинокие одичавшие души!»
Сохранилось здание Азово-Донского банка (теперь там городское отделение «Укрсоцбанка»). Рухнули атланты, поддерживающие балкон, и ажурные купола на крыше банка. Но атланты установлены новые, и прекрасно можно представить богатство архитектуры здания, чопорность, уверенность банковской системы России 1913-1914 годов.
Анастасия Цветаева жила с годовалым сыном Андреем недалеко от Марины, на Бульварной улице (ныне это часть улицы Десантников). Дом, в котором Анастасия снимала две комнаты, хорошо сохранился и поныне. Во внутренний закрытый двор смотрят окна длинной просторной галереи. Еще живы лепнина на потолке, голландские печи, мраморная лестница в парадном подъезде, выходившем на Военную улицу (ныне улица В. Коробкова). Сегодня большую часть здания занимает жилищно-эксплуатационная контора, с 2003 года несколько комнат с отдельным крылечком стали долгожданным домом для музея сестер Цветаевых.
Наиболее часто в записных книжках Цветаевой упоминается центральная Итальянская улица (ныне улица Горького, точнее, ее часть – от фонтана Айвазовского до переулка Цветочного). На углу Бульварной и Итальянской располагалась табачная фабрика Вениамина Стамболи. На первом этаже на Итальянскую выходил табачный магазин. Вероятно, именно там Цветаева покупала себе папиросы «Кефа» и «Южные», которыми Феодосия славилась в те времена далеко за пределами России (две золотые медали на международных конкурсах!). В советское время фабрика была переоборудована современными машинами, выпускала несколько сортов табачных изделий. Весной 1990 года она сгорела. Полуразрушенный остов с пустыми глазницами окон до сих пор стоит на оживленной улице Горького (ныне здание снесено, прим. сост).
– мастерская художника Константина Богаевского сохранился, но попал на закрытую территорию воинской части на современной улице Дзержинского (ныне ул. Богаевского). В мастерской собирался «весь цвет Феодосии, Крыма и обеих столиц», как писала в своих «Воспоминаниях» Анастасия Цветаева. «У Богаевского высокая, просторная мастерская, огромные окна… По стенам, как рассыпавшиеся книжные полки, ряды стоящих в скромной замкнутости этюдов всех величин…»
После долгих бесед и чтения стихов сестры и Волошин отправлялись на широкий мол – длинный, более четырехсот метров, с маяком, построенный в 1894 году для приема и обработки морских грузов и защищавший гавань с севера.
30 декабря 1913 года сестры выступали на «великосветском балу», организованном Феодосийским обществом спасения на водах. Председателем городского отделения этого Всероссийского общества был в те годы замечательный поэт, ученый, основатель Феодосийской метеорологической станции черноморских и азовских портов Михаил Сарандинаки.
Станция находилась в центре города, за памятником Александру III. Вероятно, именно там, в интереснейшем здании с башенкой и флагштоком и проходил бал, на котором Марина Цветаева читала свои стихи, написанные в Феодосии: «Але», «Генералам двенадцатого года».
Во время войны метеорологическая станция была разрушена. Здание восстановили с узнаваемыми чертами, но в другом архитектурном стиле. Сейчас в этом доме - российская научная военная организация.
«Караимская слободка – совершеннейшая Италия. Узкие крутые улички, полуразрушенные дома из грубого пористого камня, арки… Ася снимала. Мы дошли до Митридата, - белого здания с колоннами – в греческом стиле. У входа в помещающийся в нем Музей древностей – два старинных огромных кудрявых итальянских льва…» Волошин, Марина и Анастасия расписались в «Книге для занесения подписей господ посетителей Феодосийского музея древностей», здание которого было построено Айвазовским в 1871 году.
26 февраля Волошин, Анастасия и Марина ходили по Карантину. Генуэзские стены средневековой крепости, несколько церквей на Карантинной площади, низкие дома с красной черепицей на крышах, фиалки под самыми окнами… Все живо и сейчас, все так же волнует. Можно увидеть все, что девяносто лет назад, в феврале 1914 года, навеяло Цветаевой бессмертные строки: "Иду вдоль генуэзских стен,/Встречая ветра поцелуи,/И платья шелковые струи/Колеблются вокруг колен".
В записных книжках Цветаевой упоминаются два магазина игрушек на Итальянской. Один из них принадлежал Моисею Цвибаку. Именно там была куплена шарманка для Ариадны, перевезенная позднее в Москву. Шарманка с множеством мелодий стала для семьи Цветаевой очень дорогим воспоминанием о счастливых месяцах жизни в Феодосии.
Дочь Ариадну Цветаева вводила в несколько фотоателье – «Moderne», ателье Стамболи, ателье Гольдштейна на Суворовской улице. Два первых располагались, вероятно, в центре города, а Суворовская улица находилась недалеко от Анненской, на Форштадте. Это старинная слободка, приютившаяся на склоне горы и у ее подножия. Когда-то пригород с армянской, татарской слободками, теперь – это часть города. Многие дома на Форштадте сохранились с конца девятнадцатого века. Живы наружные деревянные лестницы, кованые узоры крыльца, лепные потолки с крюками для канделябров в парадных комнатах, черепица-марселька на крышах.
Интересно описание весенней Феодосии в дневнике Цветаевой: «Как чудно в Феодосии! Сколько солнца и зелени! Сколько праздника! Золотой дождь акаций осыпается… Каждая улица – большая, теплая, душистая волна… В низких пышных акациях что-то совсем сливающееся с белыми стенами домов, крытых черепицей, - со всем духом Феодосии».
– трехэтажный дом, прекрасно сохранившийся и поныне. Сейчас в этом здании на улице Горького – знакомый всем магазин «Альбатрос». У Цветаевой в дневниках мы не раз встречаем упоминание кондитерской Ресслера как места встреч.
Каждый вечер в феврале 1914 года Марина и Анастасия проходили по Екатерининскому проспекту мимо накануне (в 1911-1914 годах) построенных дач богатых феодосийцев – Хаджи, Стамболи, Крыма. Цветаева пишет в Москву: «Целый ряд довольно безобразных и громадных вилл почти на самом берегу, отдаленном от улицы узкой полосой железной дороги».
«Милос» в древнегреческом стиле – с кариатидами, круглой беседкой и копией Венеры Милосской, дачи «Вилла», «Флора», «Аида», ставшие корпусами детского санатория «Волна». Вероятно, вкус Цветаевой был более строгим и изысканным, чем у наших современников, любующихся дачами «Милос» и «Виктория».
И сегодня цветаевские адреса и маршруты передают колорит ушедшего от нас времени, хранят следы великого поэта и ждут своих ценителей, поклонников и исследователей.